Жизнь без бога - [5]

Шрифт
Интервал
. Это не преувеличение. Я не могу придумать сравнение, более точно отражающее мои мысли. Я подробно познакомился с христианством и другими религиозными учениями только в университете, уже после текстов Платона и Аристотеля. Христианская патристика слишком очевидным видом вторична той платонической логике «идеального» и аристотелевской логике «первопричинности», которая сама по себе изначально контринтуитивна, спекулятивна и противостоит всему тому, что можно назвать интеллектуальной честностью и здравым смыслом.

Какое-либо представление о религии сложилось у меня достаточно поздно. До университета мои представления о религии были довольно поверхностными, я думал, что Троица — это что-то вроде семьи из трех медведей. В детстве из всех моих друзей и близких у меня была лишь одна престарелая родственница, которая увлекалась религией. Но теперь я понимаю, что ее верования были обычной «сборной солянкой», получившей широкое распространение в поздней советской и постсоветской России: какое-то «фиолетовое пламя», «звенящие кедры» и еще что-то, не менее невообразимое. Те из моих сверстников, кто уделял слишком много времени «духовным поискам», увлекались дзен-буддизмом, реконструкцией славянских верований и сочинениями Кастанеды, казались мне инфантильными бездельниками. По правде говоря, большинство людей, чрезмерно увлеченных религиозными, эзотерическими и метафизическими проблемами, до сих производят на меня именно такое впечатление.

Мне не интересно содержание какой-либо отдельной религии. Мне не интересны соответствующие богословские споры. Религия в сущности скучная и предсказуемая вещь. Человеческому уму могут быть доступны несравненно более интересные предметы. Интерес представляет то, что открывает само существование религий — об устройстве культуры и мозга, о природе воображения и о способах убеждения. Есть еще более интересные вещи, например вопросы научного метода и логики. Знание и опыт меняют вкусы и интересы. Человеческий рассудок способен на столь удивительные достижения, что в сравнении с ними метафизика есть буквальное ничто. Если сравнить философию с литературой, люди, получающие удовольствие от чтения работ Джозефа Хеллера или Роберта Пенна Уоррена, Лоренса Дарелла или Гертруды Стайн, чаще всего не особенно интересуются фантастикой или детективами.

А вот теперь сложный вопрос. Как следует назвать подобное отношение к «вопросам веры»? Странно, что самые простые вопросы порождают неожиданно большие трудности. Как лучше назвать человека, который не находит ровным счетом никакого смысла во всем том, что мы обычно называем религиозностью? Чем, к примеру, атеисты отличаются от агностиков, и важна ли эта разница в конечном счете? Если мы связываем свои самые принципиальные убеждения с атеизмом, не предполагаем ли мы тем самым значимость теологических вопросов? Если слово «атеизм» не подходит, что следует использовать вместо него? Следует ли вообще использовать какие-либо специальные слова, если наше отношение к известному кругу «вопросов веры» — не центр наших убеждений, а лишь их периферия? Частность, о которой приходится вспоминать раз в год?

Не подумайте, что я слишком легкомысленно отношусь к религиям. Религиозные проповеди можно снисходительно игнорировать ровно до тех пор, пока в них не звучат призывы к погромам или террору. Адольф Гитлер использовал религиозную риторику, обращаясь к своему народу, и поддерживал отношения с христианскими церквами, включая Ватикан. Московский патриархат Русской православной церкви в ее современном виде был создан Иосифом Сталиным. Современный патриарх Кирилл показывает себя верным политическим сторонником Владимира Путина. Антиклерикализм затрагивает политические и правовые вопросы. Почему современная цивилизация готова назвать нацизм нацизмом и большевизм большевизмом, но скромно замолкает, когда речь заходит об испанской или доминиканской инквизиции, о педофилии католического духовенства или об исламском терроризме?

Историческое существование религий — хроника жестокости и борьбы за власть. Не следует забывать об этом, когда кто-то начинает отвлеченно говорить о вере. Другой момент, который редко затрагивается в дискуссии о религии, — внутреннее устройство религии. У религий есть буквальное содержание, например история о Сиддхартхе Гаутаме, но есть принципы, которые определяют такое содержание, как повторяющиеся принципы голливудского кино, которые можно отыскать в самых разных, казалось бы, кинокартинах. В этом сравнении нет ничего уничижительного, ведь архаичная легенда, народная сказка или религиозный миф устроены так же схематично, как и блокбастер широкого проката. Что есть современная массовая культура, включая истории супергероев, отважных полицейских и хоббитов, если не мифы и легенды нашего времени?

Если я спрашиваю, в чем заключается важность и значимость содержания религиозных представлений, то это отнюдь не случайный и не праздный вопрос. Дело здесь вот в чем. Многие люди привыкли считать, что существуют такие вопросы, которые важны для каждого. Вопросы причины, цели, начала, смысла человеческого существования и подобные им. Сами эти вопросы будто бы вечны и общезначимы, хотя они редко формулируются в явном виде в каком-либо учении. И каждая религия как будто дает способ ответа на такие вопросы. Сами того не понимая, верующие люди видят своего рода ответ на эти незаданные вопросы и в атеизме, в отсутствии религиозной веры. Атеизм как бы говорит: у человеческой жизни нет ни цели, ни причины, ни смысла. И это кажется отказом от всяких «высших целей», расточительным, бесперспективным и неблагодарным жестом. Это все равно как выбросить ценный подарок.

Продолжить чтение
Рекомендуем почитать
Завтрак с Сенекой. Как улучшить качество жизни с помощью учения стоиков

Стоицизм, самая влиятельная философская школа в Римской империи, предлагает действенные способы укрепить характер перед вызовами современных реалий. Сенека, которого считают самым талантливым и гуманным автором в истории стоицизма, учит нас необходимости свободы и цели в жизни. Его самый объемный труд, более сотни «Нравственных писем к Луцилию», адресованных близкому другу, рассказывает о том, как научиться утраченному искусству дружбы и осознать истинную ее природу, как преодолеть гнев, как встречать горе, как превратить неудачи в возможности для развития, как жить в обществе, как быть искренним, как жить, не боясь смерти, как полной грудью ощущать любовь и благодарность и как обрести свободу, спокойствие и радость. В этой книге, права на перевод которой купили 14 стран, философ Дэвид Фиделер анализирует классические работы Сенеки, объясняя его идеи, но не упрощая их.

Постанархизм

Какую форму может принять радикальная политика в то время, когда заброшены революционные проекты прошлого? В свете недавних восстаний против неолиберального капиталистического строя, Сол Ньюман утверждает, сейчас наш современный политический горизонт формирует пост анархизм. В этой книге Ньюман развивает оригинальную политическую теорию антиавторитарной политики, которая начинается, а не заканчивается анархией. Опираясь на ряд неортодоксальных мыслителей, включая Штирнера и Фуко, автор не только исследует текущие условия для радикальной политической мысли и действий, но и предлагает новые формы политики в стремлении к автономной жизни. По мере того, как обнажается нигилизм и пустота политического и экономического порядка, постанархизм предлагает нам подлинный освободительный потенциал.

Мифологичность познания

Жизнь — это миф между прошлым мифом и будущим. Внутри мифа существует не только человек, но и окружающие его вещи, а также планеты, звезды, галактики и вся вселенная. Все мы находимся во вселенском мифе, созданным творцом. Человек благодаря своему разуму и воображению может творить собственные мифы, но многие из них плохо сочетаются с вселенским мифом. Дисгармоничными мифами насыщено все информационное пространство вокруг современного человека, в результате у людей накапливается множество проблем.

Современная политическая мысль (XX—XXI вв.): Политическая теория и международные отношения

Целью данного учебного пособия является знакомство магистрантов и аспирантов, обучающихся по специальностям «политология» и «международные отношения», с основными течениями мировой политической мысли в эпоху позднего Модерна (Современности). Основное внимание уделяется онтологическим, эпистемологическим и методологическим основаниям анализа современных международных и внутриполитических процессов. Особенностью курса является сочетание изложения важнейших политических теорий через взгляды представителей наиболее влиятельных школ и течений политической мысли с обучением их практическому использованию в политическом анализе, а также интерпретации «знаковых» текстов. Для магистрантов и аспирантов, обучающихся по направлению «Международные отношения», а также для всех, кто интересуется различными аспектами международных отношений и мировой политикой и приступает к их изучению.

Хорошо/плохо

Люди странные? О да!А кто не согласен, пусть попробует объяснить что мы из себя представляем инопланетянам.

Демократия — низвергнутый Бог

Основой этой книги является систематическая трактовка исторического перехода Запада от монархии к демократии. Ревизионистская по характеру, она описывает, почему монархия меньшее зло, чем демократия, но при этом находит недостатки в обоих. Ее методология аксиомативно-дедуктивная, она позволяет писателю выводить экономические и социологические теоремы, а затем применять их для интерпретации исторических событий. Неотразимая глава о временных предпочтениях объясняет процесс цивилизации как результат снижающихся ставок временного предпочтения и постройки структуры капитала, и объясняет, как взаимодействия между людьми могут снизить ставку временных предпочтений, проводя параллели с Рикардианским Законом об образовании связей. Сфокусировавшись на этом, автор интерпретирует разные исторические феномены, такие как рост уровня преступности, деградация стандартов морали и рост сверхгосударства.

А был ли Иисус? Неожиданная историческая правда

Каждая книга Барта Эрмана вызывает яростные споры, но в этой он превзошел себя и удивил всех. Человек, которого считали врагом христианства, доказывает, что Иисус из Назарета — реальная историческая личность. Эрман писал эту книгу со страхом и трепетом, а то, что у него получилось, определит направление всех разговоров о началах христианства на многие и многие годы. Уникальный обзор современных научных взглядов, смелые интерпретации евангельских текстов, блестящие интеллектуальные вызовы — все это ждет вас на страницах новой книги Барта Эрмана, ставшей предметом острых дискуссий еще до своего выхода.

Деньги Ватикана. Тайная история церковных финансов

Это сенсационное журналистское расследование призвано осветить одну из самых закрытых финансовых систем мира: как обращаются с деньгами в Ватикане. Что происходит с пожертвованиями верующих всего мира? Сколько имущества в собственности у Католической церкви на самом деле? Кто и как управляет финансами в Ватикане? Cвязана ли церковь с мафией? Вы узнаете, на чем и как зарабатывает церковь, как устроена финансовая система Ватикана и почему церковь не спешит раскрыть свои бухгалтерские книги.

Исповедь священника перед Церковью

Об этом человеке мало что известно широкой публике. Главное произведение его жизни ни разу не публиковалось за последнее столетие в полном виде, в то же время трудно сравнить с ним по мощи, смелости, силе выразительности какую-либо другую книгу, написанную о следовании за Христом в ХХ веке. Этот человек — архимандрит Спиридон (Кисляков), эта книга — «Исповедь священника перед Церковью». Анархист, бунтарь, чудак, бесстрашный миссионер, протопоп Аввакум ХХ века, мистик, нашедший на Первой мировой войне свой путь в Дамаск, обличитель, которого «после всего этого» пожалел и уберег патриарх Тихон… Забытое имя возвращается, великая книга о подлинной свободе во Христе выходит.

Великий обман. Научный взгляд на авторство священных текстов

Увлекательная история литературных подделок в Древнем мире, написанная одним из самых известных в мире специалистов по Библии и раннему христианству. Почему авторами многих христианских евангелий, посланий, трактатов и откровений были совсем не те люди, которым их приписывают? Можно ли считать библейские тексты подделками? Зачем неизвестные христианские авторы сознательно обманывали своих будущих читателей? Как работали фальсификаторы раннехристианских текстов? «Великий обман» – это прекрасно изложенная, научно обоснованная, богатая фактами и примерами, драматическая история борьбы за истину.