Живым голосом. Зачем в цифровую эру говорить и слушать - [7]
По словам Торо, когда беседа выходила из берегов, он выводил гостей на воздух. Этот образ привел меня к мысли о “четвертом стуле”: о беседах, которые Торо даже не мог вообразить. Я смотрю на созданную нами “вторую природу” и пытаюсь вести с этой искусственной природой диалог. Мы изобрели машины, способные говорить[19], и в общении с ними не можем не приписывать человеческие свойства объектам, напрочь лишенным таких свойств.
Мы отправились в путешествие забвения. На этом пути несколько станций. Сперва мы общаемся посредством машин и забываем, как важен личный контакт для наших отношений, нашего творческого начала и способности к эмпатии. Затем мы делаем следующий шаг и говорим не просто посредством машин, но и обращаясь к машинам. Это переломный момент. Когда мы рассматриваем возможность беседы с машинами о наиболее человеческих наших невзгодах, наступает миг расплаты, приближающий нас к концу путешествия забывания. Это возможность заново утвердить нас в максимальной человечности.
Опубликовав в 2011 году книгу “Одиночество вместе”, где я критически высказалась о том, как невнимательны мы бываем друг к другу, несмотря на свой статус “всегда на связи”, я сознавала, что описываю сложности, которые большинство людей не хочет видеть. Наше общество просто без ума от цифровых технологий. Подобно молодым влюбленным, мы боимся испортить романтику слишком долгими разговорами. Но сегодня, спустя всего несколько лет, атмосфера изменилась. Мы созрели для беседы. Теперь мы видим, что мобильные устройства отвлекают нас от детей, возлюбленных и коллег. Мы уже готовы пересмотреть свой поверхностный энтузиазм под лозунгом “чем чаще мы на связи, тем лучше”.
Теперь мы уже задаемся вопросом, до какой степени цифровые коммуникации подчиняют нас себе. Мы узнали, что получаем нейрохимический “кайф” от их использования. Мы осознаем, что потребность быть “всегда на связи” мешает нам выкладываться на все сто, быть на высоте. Поэтому мы позволяем себе отчасти разочаровываться возможностями, обретенными благодаря новым технологиям.
Мы готовы признать, что нуждаемся в тех вещах, которые подавляются социальными сетями. В моей предыдущей книге речь шла о возникающей проблеме; эта книга – призыв к действию. Пришло время скорректировать курс движения. Для этого у нас есть все необходимое. Мы есть друг у друга.
Бегство от беседы
По моим предположениям – и я думаю, об этом будут еще долгое время спорить, – люди весьма коммуникабельны, и тот факт, что вы общаетесь с большим количеством людей в ходе более коротких всплесков общения, в сетевом контексте можно оценить нейтрально или положительно[20].
Эрик Шмидт, глава совета директоров Google
Разве все эти маленькие твиты, эти глоточки онлайн-общения, не сливаются в один огромный глоток настоящей беседы?[21]
Стивен Кольбер, комик и телеведущий
В наше время мы хотим быть друг с другом, но при этом находиться где-то еще, там, куда мы стремимся попасть, потому что превыше всего ценим контроль над распределением своего внимания. Наша манера поведения адаптируется к новым приоритетам. На ужине с друзьями вы уже не можете рассчитывать на их безраздельное внимание. Вот что рассказал об одной из таких встреч Кэмерон, третьекурсник из Нью-Гэмпшира: “Ненавижу, когда во время еды у всех под рукой телефоны. Ясное дело, народ постоянно в них заглядывает”. Накануне за ужином Кэмерон даже послал сообщение сидящему рядом другу (“Че как, бро?”), просто чтобы привлечь его внимание.
Трудно не согласиться с Кэмероном, ведь реальность такова: собираясь на ужин, студенты хотят, чтобы друзья разделили с ними трапезу, но и поглядывать в телефоны им тоже хочется. Чтобы сочетать два этих удовольствия, они соблюдают так называемое “правило трех”: когда ужинаете с группой друзей, сперва удостоверьтесь, что хотя бы трое из присутствующих не смотрят в телефоны, и только потом разрешите себе заглянуть в свой телефон. Таким образом, беседа продолжается, пока ее участники по очереди отрываются от телефонов.
Я встретилась с Кэмероном и семью его друзьями и подругами. Одна из них, Элинор, описывает правило трех как стратегию беспрестанного “сканирования” окружающих:
Допустим, нас за ужином семеро. У всех с собой телефоны. Нужно убедиться, что по меньшей мере двое не занимаются перепиской или не уткнулись в свои телефоны по другому поводу – например, не смотрят фильм в Google или не сидят в Facebook. Значит, нужно правило двух или трех. В общем, я всегда приглашаю двоих или троих таких гостей, чтобы остальные могли писать сообщения или делать что-то еще. Так я проявляю вежливость. Признаться, эти беседы, они вроде как ведутся урывками. Каждый то включается в разговор, то выходит из него. Да, приходится говорить: “Что-что?..” и вроде как просить людей ввести тебя в курс дела после того, как ты отвлекся.
Эффект от использования правила трех именно такой, какого можно было ожидать. Как сказала Элинор, беседа ведется урывками. И каждый старается, чтобы она оставалась легкой и непринужденной.
