Живые, пойте о нас! - [63]

Живут в Саратове две младшие сестры Василия Яшина. Клавдия Леонтьевна работает на заводе щелочных аккумуляторов, Антонина недавно закончила техникум.

Отец и мать Василия, потерявшие на войне и второго сына — Александра, умерли, так и не узнав обстоятельств гибели моряка.

Отец — участник гражданской войны, сын — герой Балтики. Это тоже одна честная, прямая дорога!

Кострюков пригласил Клавдию Леонтьевну в Ленинград. Она побывала в Ломоносове, откуда Василий ушел на фронт, в Петергофе, где он погиб.

На «Авроре» сестре балтийца подарили книгу о крейсере с надписью: «Пусть этот альбом напомнит Вам о службе Вашего брата на легендарном корабле с 1937 года по 28 сентября 1941 года. В этот день он сошел, с крейсера и покинул его навсегда…

В наших сердцах вечно будет жить память о моряках-авроровцах, отдавших свою жизнь в боях за город Ленина в суровом 1941-м».

О другом десантнике рассказало нам письмо, присланное в 1970 году из Харькова Анатолием Францевичем Наркелюком.

«…Я хочу назвать имя своего любимого дяди, Буняева Михаила Леонтьевича, 1911 года рождения, призванного на флот из Харькова.

В кипе ответов на запросы он числится пропавшим без вести, но мне кажется, что погиб он именно в кронштадтском десанте моряков в Петергоф в октябре 1941 года.

Вот письмо, которое получила его жена от фронтового друга моего дяди».

Смятый бумажный треугольник с адресом: «г. Харьков, ул. Ворошилова, № 102, тов. Буняевой Ю. Ф.». Обратный адрес: «Полевая почта 23000 «а». И. И. Ефименко»,

«3 сентября 1944 года.

Здравствуйте, Юля!

Это письмо пишет вам Ефименко Иван, товарищ по работе, а затем по службе вашего мужа Миши Буняева. Уважаемая Юля! В последний раз я видел Мишу в 1940 году, в июне месяце. В этом же месяце я с ним расстался.

В 1941 г., в декабре, я вернулся с Ханко сюда, где служил вместе с Мишей. Здесь я встретил своего друга Васю Цветкова, который рассказал мне такую историю: в октябре месяце отряд моряков был высажен десантом в Петергоф, где уже находился немец. Из этой операции мало кто вышел живой, мой друг Вася Цветков был тяжело ранен, его вынесли с поля боя, а Миша остался там. Хочу вам еще написать, что у Миши был друг Толя Шишаев, друг по футболу и по службе. Он убит. Все это мне рассказывал мой друг Василий Цветков, который высаживался с десантом на Петергоф с Мишей и Толей.

Вот и все, что я мог вам сообщить, Юля.

Откровенно говоря, шансов на то, что Миша жив, очень мало, потому что он не из таких, чтобы быть к плену.

На этом свое письмо кончаю. Примите наилучшие пожелания в вашей жизни.

Ваня Е.».

Каким же он был, этот моряк из отряда полковника Ворожилова?

«До призыва на Балтику, — сообщает А. Ф. Наркелюк, — мой дядя работал электромонтером, хорошо играл в футбол в составе харьковской футбольной команды.

На флоте, куда его призвали в 1937 году, учли его специальность и направили в Электромеханическую школу.

Программу школы быстро сдал. По-прежнему играл в футбол, а зимой был хорошим игроком в русский хоккей. Зимой 1941-го он даже играл в составе ленинградского «Динамо», в ту пору чемпиона СССР по хоккею,

Служил он в Электромеханической школе в должности командира отделения, играл в футбол и за Учебный отряд и за сборную КБФ, участвовал в спартакиаде имени ХХ-летия РККА.

Игроков сборной на флоте хорошо знали, любили. И на грамоте, врученной Михаилу, не просто подписи, а подписи будущих героев Великой Отечественной войны…»

Анатолий Францевич прислал нам эту грамоту с подписями командира Учебного отряда Лежавы и комиссара Петрухина.

Дорогие для нас подписи. И на увольнительной, сбереженной в семье, подпись начальника школы Ворожилова.

Людей нет, а тоненькая пожелтевшая от времени бумага цела.

И фотография, снятая 15 сентября 1940 года в Таллине на футбольном поле, куда выбегает флотская команда.

Фото команды Электромеханической школы, в центре — Михаил Буняев с кубком.

Анатолий Наркелюк в семнадцать лет, после освобождения Харькова, пошел на фронт, первый бой принял 22 июня 1944 года южнее Петрозаводска, последний — в Германии в 1945 году, у Свинемюнде.

И то, что память о близком человеке, балтийском десантнике, всегда с ним, подтверждают заключительные слова письма: «Теперь мне сорок четыре года, а память о героях войны живет и в грусти и в долгу перед ними».

В грусти и в долгу перед павшими… Это чувство владеет всеми, кто откликнулся на наш рассказ.

Среди ушедших в десант политруками и замполитруками было много воспитанников Ленинградского военно-морского политического училища.

В политучилище на Малой Охте учились и Герой Советского Союза Александр Посконкин, и участники десанта в Петергоф Михаил Рубинштейн, Александр Гомульский, Михаил Винокуров, Константин Федоров и другие.

Бывший начальник училища капитан первого ранга в отставке Алексей Романович Ващенко передал нам сбереженное им с марта 1945 года письмо участника десанта Константина Федорова.

Вот что говорится в этом письме:

«…5 октября 1941 года я ушел в десант в тыл к фашистам с отрядом полковника Ворожилова и комиссара Петрухина.

В данное время я серьезно ранен, нахожусь в Ленинграде в госпитале. Мой адрес: Ленинград, 11, почтовый ящик 838«а».