Живое прошедшее - [21]
Недавно, спустя полвека, я был в Джазовой филармонии, которую основал Давид Голощёкин. Играл оркестр под управлением Г. Гольдштейна. Я опять окунулся в любимую атмосферу. Причем тема свободы прямо звучала в комментариях ведущего. Там же я узнал, что в живых остались лишь четверо музыкантов из оркестра Вайнштейна…
На один из таких вечеров во Дворце культуры Ленсовета я пришел с венгерским химиком, которого брат попросил развлечь. Я вспомнил об этом, потому что в те годы любой иностранец был дивным зверем и все детали его одежды и поведения привлекали внимание и запоминались. Недавно знакомый чех рассказал мне, что во время службы в армии он побывал в СССР. Где-то в глубине России он ехал на поезде, заболел и оказался в больнице небольшого придорожного городка. Народ в этом городке пользовался всяким случаем, чтобы зайти в палату и посмотреть на живого человека из Чехословакии. На него смотрели, как на диковинного обитателя зоопарка. Я отлично понимаю, о чем он говорил, потому что сам мог быть одним из таких зрителей.
Позже, в более либеральные времена, я слушал оркестр Вайнштейна уже на джазовых концертах. Концерты часто вел музыкальный критик Владимир Фейертаг. Я слушаю его и сейчас, спустя почти пятьдесят лет, на концертах и по радио. В те годы В. Б. Фейертаг выступал с лекциями о джазе в студенческих аудиториях, слушали его, буквально затаив дыхание.
Раз уж я вспомнил приемник «Балтика», то скажу и о «голосах». Уже в средних классах школы я много слушал политические и новостные передачи западных радиостанций, в первую очередь «Голос Америки», Би-би-си. Самые качественные передачи были, по-моему, у Би-би-си. Я помню отличные политические комментарии Мориса Лейти. Позднее, в 1970-80-е годы, политическим обозревателем был Анатолий Максимович Гольдберг. «Голоса» глушили, но все равно я пытался что-то расслышать сквозь вой и треск. Эти новости и комментарии западали в душу. Говорили, что эти радиостанции финансируются ЦРУ что стараются они не для нас, а для себя… Может, так оно и было. Но для меня бесспорно, что правды в их передачах было больше, чем в официальной информации, анализ был более интересный и глубокий. В конце концов, вклад «голосов» в рождение нашей свободы, пусть ущербной и уродливой, больше, чем вклад их критиков. Это факт. Не так давно знакомый продавец часов в Карловых Варах, мужчина лет тридцати пяти, рассказал мне, как подростком он с отцом каждый день (!) ездил в Прагу на митинги в поддержку Вацлава Гавела, а ночами слушал «Голос Америки».
О некоторых событиях, например пакте Молотова-Риббентропа или расстрелах в Катыни, я впервые услышал по «голосам». Официальная пропаганда то и другое десятилетиями отрицала начисто и объявляла клеветой. К концу 1970-х в СССР было 82 миллиона коротковолновых приемников, по которым можно было слушать «голоса». Была даже присказка: «Есть обычай на Руси – на ночь слушать Би-би-си». Маленькая дочка Сергея Довлатова говорила ему: «Я твое Би-би-си на окно переставила».
В начале 80-х, летом, я оказался в палаточном лагере на берегу реки. Здесь останавливались владельцы моторных лодок и катеров. Жили подолгу, устраивались обстоятельно. Владельцы катеров были тогдашним средним классом: небедные положительные немолодые люди – квалифицированные рабочие, отставные военные. Как-то поздно вечером я вышел прогуляться. Из многих палаток негромко доносился «Голос Америки». Сообщали что-то интересное, но детали были плохо слышны. Утром, когда все завтракали за общим, сколоченным из тонких жердей столом, я заговорил об этой передаче. Никто не поддержал разговор. Никто из этих тертых жизнью людей ничего не слышал и вообще ничего не знал о «голосах».
Вернемся в средние классы школы и в наш двор. Как я уже говорил, двор был очень важен, «авторитетен» для нас. В то же время там можно было научиться не только хорошему, и, чтобы отвлечь от влияния улицы, родители записали меня в плавательный бассейн. Плаванием и потом водным поло я занимался до старших курсов университета. Я был не очень способным к этим видам спорта, но весьма старательным. Водное поло любил, как всякую коллективную игру в мяч. В первые годы занятий я даже читал книжки по тактике игры и любил разбирать различные комбинации. Бассейну я отдавал много сил, физических и душевных. В школьные годы играл в команде общества «Трудовые резервы». Хочу добрым словом вспомнить своих тренеров Юрия Леонидовича Рафаловича и Геннадия Яроцкого (он был младшим тренером, студентом института им. Лесгафта, и мы звали его по имени). Юрий Леонидович во время игр нашей детской команды переживал ничуть не меньше, чем на серьезных соревнованиях. У него было больное сердце, и я помню, как менялось его лицо в критические моменты игры. Ранг турнира ему не был важен, важны были сама игра и победа. Эта черта есть и у меня. Впоследствии я относился к своим профессиональным занятиям отчасти как к спорту. Я любил, чтобы каждый день приносил какое-то развитие, чтобы сегодня было «дальше, выше, сильнее», чем вчера. Любил достигать намеченного, то есть на спортивном языке – побеждать.
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Заговоры против императоров, тиранов, правителей государств — это одна из самых драматических и кровавых страниц мировой истории. Итальянский писатель Антонио Грациози сделал уникальную попытку собрать воедино самые известные и поражающие своей жестокостью и вероломностью заговоры. Кто прав, а кто виноват в этих смертоносных поединках, на чьей стороне суд истории: жертвы или убийцы? Вот вопросы, на которые пытается дать ответ автор. Книга, словно богатое ожерелье, щедро усыпана массой исторических фактов, наблюдений, событий. Нет сомнений, что она доставит огромное удовольствие всем любителям истории, невероятных приключений и просто острых ощущений.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.