Живи, вкалывай, сдохни. Репортаж с темной стороны Кремниевой долины - [84]

«План» заключался в том, «чтобы объединиться не с кучкой программистов», а с крепкими парнями, которые не боятся холода. Хотя он утверждал, «что на свете полным-полно женщин, мечтающих жить в такой общине», им вход воспрещен. Женщины, писал Анисимов, «жалуются на все, что не идеально» и будут «отвлекать» поселенцев от строительства нового мира.

«Ключевая идея здесь, — писал он, — свобода».

Под свободой он подразумевал бегство. Или, как выражалась элита Кремниевой долины, выход. Религиозно-апокалиптический склад ума техсингулярианцев и присущая им социальная фрустрация объединились в политическом акте сецессии [143].

Идею систейдинга Тиль в конце концов отверг как чересчур непрактичную, рассудив, что есть и другие способы осуществить свою мечту о побеге. Ярвин, который никогда не был полностью на борту с сецессионистами-мореходами (его приглашение на конференцию Института систейдинга отозвали после того, как он нанес гомофобное оскорбление другому ожидаемому лектору), имел собственный альтернативный план будущего мирового порядка, свободного от узколобых назойливых нормис. Он называл его «Пэчворк» [144] — «глобальная паутина» сотен тысяч «мини-стран, каждая из которых управляется своей акционерной компанией, принимающей решения без оглядки на граждан». По словам Ярвина, схема призвана была эмулировать «наиболее интересные, обстоятельные и изящные европейские формы» феодализма, тем самым наконец-то излечив «рак» левизны, поскольку единственным способом инакомыслия в такой системе было уйти и стать беженцем. Журналистским «свиньям» тоже несдобровать, как и «хорошо вооруженным отморозкам» «правящего низшего класса», то есть чернокожим.

Тогда как азиаты, напротив, будут приветствоваться, в особенности китайцы, которых Ярвин считал «от природы умнее белых людей».

Используя Калифорнию в качестве примера, Ярвин набросал в блоге план по достижению идеальной цивилизации. Первым шагом, само собой, было назначение диктатора. «Мы могли бы сказать, что Калифорния должна „функционировать как стартап" или что ей нужен „СЕО"», — фантазировал он.

Оказавшись у власти, писал Ярвин, первым делом диктатор может бросить бывшего губернатора Калифорнии и разных муниципальных политиков в Алькатрас. Под арест их! «Следует обновить всю госслужбу, призвав стартаперов первого эшелона, — продолжал он. — Несколько гуглеров тоже не помешают. Как только мир будет достигнут, целью Диктатора станет порядок».

Если план Ярвина кажется вам безумным и опасным, то это потому, что таким он и является. Иностранцев предполагается депортировать, бедняков — выселять: «Продать трущобы прямо из-под их ног, — писал Ярвин. — Все снести, вытравить тараканов, грызунов и питбулей, сравнять обломки с землей бульдозерами — а можно и вызвать небольшую ковровую бомбардировку, — а затем возвести новое жилье, подходящее для русских олигархов».

По крайней мере, Ярвин признавал, что без грубой силы для реализации его видения идеального мира «Пэчворк» не обойтись. Прочие же, хоть и разделяли взгляды Ярвина на снятие полномочий с правительства, грязную работу предпочитали замалчивать. Партнер в Andreessen-Horowitz и сооснователь Counsyl Баладжи Шринивасан предлагал организовать в интернете «облачные города» и «облачные страны» для добровольных изгоев со схожими интересами. При поддержке в 2,5 миллиона долларов от его собственного венчурного фонда — такой конфликт интересов не то чтобы не видан в Кремниевой долине, но все равно шокирует даже по инцестуозным стандартам техиндустрии — он соосновал стартап под названием Teleport с целью ускорить процесс и помочь «цифровым кочевникам» найти работу и жилье за границей, а в конечном результате превратить гражданство из того, что получаешь по праву рождения, в приз на соревновании.

Шринивасан описал свой грандиозный план в эссе для Wired. Он предсказывал, что «интернет породит волну внутренних миграций, когда сетевые сообщества начнут собираться в офлайне». Главное сленговое словечко для обозначения связанных в единую сеть компьютеров — «облако» — служило метафорой Шринивасану для будущего всей социальной организации человечества. Его эссе открывалось плачем по исчезнувшему духу «Явного предначертания» [145]. «Каждый квадратный метр земли уже занят одним (или несколькими) национальным государством, каждая физическая граница давно закрыта», — писал Шринивасан. Но была надежда: «Покуда наши тела стиснуты границами, у наших разумов остается лишь „облако" — и именно в „облако" будет идти великий исход». Как следствие, считал Шринивасан, онлайн-сообщества и сети соединятся как «облачные образования» людей в физическом мире. «Мы увидим облачные поселки, потом облачные города и, наконец, облачные страны, которые появятся совершенно неожиданно», — писал он.

Выход, предложенный Шринивасаном, несколько отличался от намерений Анисимова и Ярвина. И был столь же смехотворным, хотя и по-новому. «В отличие от так называемых сепаратистов, — писал он, — мы будем выбирать себе место исходя из удобства, а не из чувств: территория несущественна, и за нее не стоит бороться». Междоусобная борьба человечества издавна сводилась к тому, кто занимает какую землю и на каких условиях. Наконец нашлось окончательное решение. Непримиримый израильско-палестинский конфликт просто-напросто исчез бы в облаке вместе с утомительными спорами в Пасифик-Хайтсе о том, как чья-то терраса загораживает соседям вид на Залив.