Живи, вкалывай, сдохни. Репортаж с темной стороны Кремниевой долины - [81]

Как и многим творческим людям, Винджу недоставало деловой смекалки, чтобы полностью раскрыть рыночный потенциал своих идей. Эта задача выпала на долю Курцвейла. Непревзойденный брендмейкер, он перевернул скепсис Винджа вверх дном, превратив сингулярность в огромную космическую вечеринку, принесшую ему колоссальный коммерческий успех. Ученый и писатель Дуглас Хофштадтер высмеивал тезисы Курцвейла как «дикую мешанину осмысленных идей… и абсолютно полоумных». Тем не менее это было формулой успеха. В 2011 году журнал Time назвал Курцвейла одним из ста «самых влиятельных людей в мире», посвятив сингулярианской секте главный материал номера. Хоть перспектива «сверхразумных бессмертных киборгов» и «противоречит здравому смыслу», говорилось в статье, она заслуживает «трезвой, взвешенной оценки».

Даже если эта идея кажется научной фантастикой, она является ею не больше, чем прогноз погоды. Это не маргинальная теория, а серьезная гипотеза о будущем жизни на Земле.

Это абсурд. Наука начинается с сомнения. Все остальное — продажи. И Курцвейл куда больше продавец, чем ученый. В своих статьях и выступлениях он раз за разом повторял одни и те же избитые слоганы и байки. Вся его аргументация держится на двух волшебных словах — «закон Мура», согласно которому вычислительная мощность компьютеров возрастает экспоненциально каждый год. Теория, сформулированная сооснователем Intel Гордоном Муром (в честь которого она названа), попутно выступала своего рода рекламой микропроцессоров Intel. Закон Мура вдохновил Курцвейла на собственный «Закон ускоряющейся отдачи», выразивший его веру в то, что темпы всех технологических инноваций на достаточно длинном промежутке времени экспоненциальны. В течение нескольких десятилетий, уверен Курцвейл, неудержимая эволюция гаджетов приведет к сингулярности и всему, что за ней следует: неограниченной энергии, сверхчеловеческому ИИ, подлинному бессмертию, воскрешению мертвых и «предназначению Вселенной», сиречь пробуждению всей материи и энергии.

Ученый из Курцвейла, может, и так себе, но как гуру он выше всех похвал. Его подход fake it till you make it [138] кажется забавным до тех пор, пока он не начинает блефовать в связи с вопросами жизни и смерти. Что еще хуже, его принимают всерьез власть имущие, которым он без устали твердит ровно то, что они хотят услышать, рьяно отстаивая излишества потребительского капитализма. Вторя техноутопистам вроде Питера Тиля, Курцвейл уже давно утверждал, что интересы корпораций должны задавать тон в «новых парадигмах» будущего. Такие взгляды неудивительны в устах давнего корпоративного управленца и торгаша. Ископаемое топливо губит планету? Нет причин для беспокойства, успокаивал Курцвейл. Скоро мы решим проблему холодного ядерного синтеза, а наноботы — как без наноботов! — восстановят загубленную окружающую среду. Пока благосостояние и перспективы Америки на протяжении нулевых таяли, полные оптимизма фантазии Курцвейла продавались успешнее, чем когда-либо, под его заверения, что сейчас всё лучше, чем когда бы то ни было, а скоро станет так хорошо, как никогда.

Для любой мыслимой проблемы есть план — и всегда один и тот же: кто-нибудь да придумает в будущем что-нибудь, чтобы ее решить. Курцвейл провозгласил ту истинную американскую веру, которую все так ждали, и это оказалась до нелепости оптимистичная форма милленаризма [139]. дружественного бизнесу, — что-то вроде сатирической карикатуры на культ технологий, о котором писал Жак Эллюль.

Фокус в том, чтобы протянуть еще несколько десятилетий до изобретения медицинских наноботов атомных размеров и цифровых копий человеческого сознания. «Уже сейчас мы способны прожить достаточно долго, чтобы начать жить вечно, — пишет Курцвейл. — Но большинство беби-бумеров не выживут». Это привело его к одержимости еще одной аферой — продлением жизни. Чтобы помочь своему быстро стареющему поколению дожить до переломного момента, когда получится загрузить воспоминания и личность в облако Google (около 2045 года, заверял Курцвейл), он стал продвигать комплекс из диеты, упражнений и непроверенных пищевых добавок для долголетия. Если ничто другое не отсрочит смерть, тело или мозг всегда можно заморозить для последующего оживления посредством криоконсервации — технологии, которую Курцвейл признавал в качестве крайней меры.

Нездоровая одержимость Курцвейла болезнями и смертью завела его в глубины подстегиваемой технологиями нетрадиционной медицины, куда за ним последовали многие сингулярианцы. В возрасте тридцати пяти лет ему диагностировали диабет. Недовольный инсулинотерапией, он решил найти лечение получше. Результатом стала уникальная, постоянно корректируемая фитотерапия плюс сотни БАДов каждый день и индивидуальный режим тренировок. Детали изложены в двух книгах, написанных им в соавторстве с его врачом Терри Гроссманом: «Фантастическое путешествие: прожить достаточно долго, чтобы жить вечно» и «Transcend: девять шагов на пути к вечной жизни». В последнюю вошли шестьдесят девять страниц рецептов, в том числе один — подслащенного стевией морковного салата, пальчики оближешь. «Фантастическое путешествие» журнал Skeptic назвал «торжеством надежды над фактами и здравым смыслом», предупредив, что некоторые из приведенных в книге советов в действительности могут нанести вред.