Живи рискуя. Обыкновенное просветление для необыкновенного времени - [42]

Но это можно изменить. И это нужно изменить, ведь потенциал для роста бесконечен. Однако изменения наступят только тогда, когда твои цели перестанут ограничиваться биологией. Если твоя жизнь посвящена только сексу, детям, семье, пище, дому, то в переменах нет необходимости, достаточно и такого интеллекта. Но если твои интересы подобны тем, что были у Альберта Эйнштейна, то твой интеллект может даже опережать физическое тело.

Говорят, что однажды, когда Эмерсона спросили, сколько ему лет, он сказал – и сказал совершенно справедливо:

– Мне триста шестьдесят лет.

Журналист, задавший этот вопрос, удивился:

– Триста шестьдесят? А на вид вам дашь не больше шестидесяти.

– Верно, – ответил Эмерсон. – С одной стороны, мне действительно шестьдесят лет. Но я проделал столько интеллектуальной работы, что для ее выполнения потребовалось бы шесть человек. Либо мне одному потребовалось бы триста шестьдесят лет. Мой интеллект сильно опережает физическое тело.

Интеллект зависит от того, что ты с ним делаешь.

У того, кто медитирует, больше возможностей достичь вершин интеллекта, поскольку во время медитации он выполняет самую сложную работу, на которую только способен человек: это познание самого себя, осознание того, «кто есть я». Погружение в самые глубины своей субъективности – это величайшая работа для интеллекта. Невозможно измерить интеллект Гаутамы Будды – он не поддается счету, не поддается измерению.

И если ты медитируешь, то по мере того как твоя медитация будет наполняться светом, будет расти твой интеллект. Он будет расти до самого конца твоей жизни – и даже после конца. Ведь ты сам не умрешь, умрет только твое тело. А тело не имеет никакого отношения к интеллекту, так же как не имеет к нему отношения и ум.

Интеллект – это качество твоей осознанности. Чем больше осознанности, тем больше интеллекта.

И если ты достиг тотальной осознанности, тогда ты столь же умен, как и все это существование.

Всю систему образования необходимо в корне изменить. Если говорить коротко… Образование готовит людей не к жизни, а к добыванию средств к существованию. В течение двадцати пяти лет – то есть треть жизни – людей готовят к добыванию средств на жизнь. Их никогда не готовят к смерти, но ведь жизнь – это всего семьдесят лет, а смерть – дверь в вечность. К ней нужно основательно подготовиться.

По моему мнению – а я глубоко убежден, что именно так и произойдет в будущем, если человек выживет, – обучение нужно делить на части: пятнадцать лет обучать добыванию средств на жизнь, а затем, через сорок два года, десять лет готовить к смерти. Образование нужно разделить на две части. Пусть каждый ходит в университет – точнее, или в разные университеты, или в один, но на разные факультеты. В одном месте будут готовить к жизни детей, а в другом – людей, которые уже прожили жизнь и теперь хотят узнать нечто большее, то, что лежит за ее пределами.

Тогда исчезнет конфликт поколений. Тогда люди старшего возраста станут более тихими, молчаливыми, умиротворенными и мудрыми, их советы будут действительно стоящими. Даже просто сидеть у их ног будет огромным благословением. Вернется уважение к старшим. Другого пути, кроме этого, нет.

Обучение, разделенное на две части, означает, что молодые учатся жизни, а старшие учатся смерти. Само собой, старшие будут учиться медитировать, петь, танцевать, смеяться; они будут учиться праздновать. Они должны превратить свою смерть в праздник – это будет целью второй части обучения.

Они будут рисовать, играть на музыкальных инструментах, ваять скульптуры, сочинять стихи; они будут заниматься всеми видами творчества. Как жить, они уже знают, теперь этому учатся их дети. География, история и прочие идиотские предметы – теперь это все изучают их дети. Пусть они узнают, где находится Тимбукту.

Меня это всегда удивляло, и я постоянно конфликтовал с учителем географии:

– Зачем мне знать, где находится Тимбукту? Какое мне до этого дело?

– Ты странный, – ответил он. – Мне еще никто не задавал подобных вопросов.

– А я буду задавать вопросы по каждому поводу, – сказал я. – Константинополь, а на хинди это звучит еще хуже, «Кустунтуния». Мне нет до всего этого дела. Научите меня чему-нибудь полезному.

Мой учитель географии только хватался за голову. Он говорил:

– Но из этого состоит вся география!

Учитель истории рассказывал о самых ужасных людях, которые только жили на Земле. Я ничего не узнал от него о таких личностях, как Бодхидхарма, Заратустра, Бааль Шем Тов, Линьцзи Исюань, Чжуан-цзы. Я ничего о них не услышал, а ведь именно они развивали человечество.

Но зато я услышал о Тамерлане. Вы знаете, откуда взялось это «-лан»? Он был одноногим, вот почему «Тамер-лан». Конечно, из уважения к нему его никто не называл «одноногий Тамер». Но он натворил столько бед – мало кто может с ним в этом сравниться. И почти три поколения… Его сын был еще хуже его, а его внук превзошел и того, и другого.

Вся история полна рассказов о таких людях: о тех, кто были просто-напросто убийцами и преступниками. А их называли «император», «завоеватель», «Александр Великий». Даже если они были злодеями, история все равно повторяет их имена, их великие деяния – например, «Иван Грозный»!