Житие старца Паисия Святогорца - [39]

Однажды отец Паисий посетил катунакского монаха Старца Савву и оставил ему кое-какие благословения. Уходя, он спросил Старца, в чем тот нуждается. Старец Савва ответил, что у него нет маек. Возвращаясь в свою каливу, отец Паисий встретил паломника, который шел к нему и нес в подарок сверток. Развернув сверток, отец Паисий поразился Промыслу Божию. В свертке были майки, которые отец Паисий тут же, вернувшись, отдал Старцу Савве.

Бесноватый

«Однажды, — рассказывал Старец, — поднимаясь в каливу основательно нагруженный разными вещами, я встретил мирянина из Трикалы[88], который вызвался мне помочь. Этот несчастный был бесноватым. По дороге бес стал его мучить, и он упал на тропинку. Когда я перекрестил его крестом от четок, бесноватый схватил мою правую руку и начал гнуть ее так сильно, что чуть не сломал. Я переложил четки в левую руку и снова перекрестил его со словами: "Во Имя Господа нашего Иисуса Христа, изыди, нечистый душе". Он тут же успокоился и попросил у меня прощения». Рассказав эту историю, Старец с особым чувством добавил: «Четки имеют великую силу — ого-го какую!»

Нищета Старца

Однажды, сидя во дворе своей бедной каливы Старец заметил неизвестного, который прятался в лесу и следил за ним. Было похоже, что этот человек ищет удобного случая, чтобы обворовать келью Старца.

Подумав, Старец сказал себе: «Должно быть, несчастный испытывает нужду». Не медля ни минуты, он ушел из каливы, оставив дверь открытой. Вор свободно зашел внутрь, но, к своему огорчению, не нашел в жилище Старца ничего «достойного» воровства, а лишь соломенный матрац и несколько предметов самой ничтожной стоимости. «Хотя, — рассказывал Старец, — вор и был человек дикий, неотесанный, но увиденное тронуло его сердце. Потом он уже сам принес мне продуктов». Раскаявшись, вор попросил у Старца прощения, и тот простил его от всего сердца.

«Доброе лицемерие»

Однажды в каливу Старца пришел отец Даниил из Данилеевской кельи. Он несколько раз постучал в дверь со словами: «Молитвами святых отец наших...», однако ответа долго не было. Наконец дверь открылась.

На пороге, весь в слезах, стоял Старец Паисий. В руках он держал луковицу и сухарь. «Как твои дела, отец Паисий?» — спросил отец Даниил. «Э, отец мой, какие там дела... — ответил Старец. — Вот, разве не видишь? Ем. Все ем и ем...» Говоря это, Старец откусывал от луковицы и сухаря, а из глаз его потоком катились слезы.

Видимо, Старец находился в состоянии такого сильного умиления, что не мог сдержать слез. Однако, услышав, что пришел отец Даниил, он постарался совладать с собой, потому что надо было открыть гостю дверь. И вот, будучи не в силах сдержать слез, он прибег к уловке с луком. Но отец Даниил, рассказавший об этом случае, понял, в чем была истинная причина слез Старца.

Свет сладчайший

Живя на Катунаках, Старец имел опыт Божественного посещения. «Однажды ночью, — рассказывал он, — творя Иисусову молитву, я исполнился великой радости. Я продолжил молитву, и вдруг моя келья озарилась Светом, белым, с чуть голубоватым оттенком. Мое сердце сладостно билось. Я продолжил молиться по четкам пока не взошло солнце. Ах, каким ярким был этот Свет! Ярче, чем свет солнца. Рядом с ним солнце становилось тусклым. Я смотрел на солнце, и оно казалось мне бледным — подобно лунному свету в полнолуние. Я видел этот Свет долго, а потом, когда он исчез и Благодать уменьшилась, ни в чем не находил утешения и радости. Резко перейдя из одного состояние в другое — низшее, — я ощущал себя животным, пытался есть, пить воду, заниматься рукоделием — и чувствовал себя подобно животному.

Потом я совершенно забыл об этом событии и вспомнил о нем лишь позавчера[89], когда один благоговейный адвокат, занимающийся Иисусовой молитвой, рассказал мне о пережитом им подобном состоянии».

Старец не назвал виденный им Свет словом «Нетварный», хотя не может быть сомнений в том, что это был именно Нетварный Свет. Не описывая Свет более подробно, Старец добавил лишь то, что «этот Свет виден и с закрытыми, и с открытыми глазами, и в ночной тьме, и днем — при солнечном свете».

Божественная Благодать утешала подвижника Паисия: волею обнищавшего и с самоотречением подвизавшегося в лишенной утешений Катунакской пустыне.

глава одиннадцатая В КАЛИВЕ ЧЕСТНОГО КРЕСТА

В святой Ставроникитской обители

Священный Кинот[90] Святой Афонской Горы призвал насельников Иверского скита иеромонахов Василия и Григория возродить монашескую жизнь в доселе особножительном монастыре Ставроникита, страдавшем от нехватки братии. Когда отцы Василий и Григорий спросили Старца, как им поступить, он благословил им принять приглашение Кинота и добавил: «Я тоже приду к вам и, чем могу, помогу».

Так, после года жизни и подвигов в Катунакской пустыне, 12 августа 1968 года Старец перешел в святую Ставроникитскую обитель.

В письме от 11 октября 1968 года он сообщает: «Скорее всего, Вы уже узнали о том, что я сменил место и образ жизни. То есть после пустыни я оказался в монастыре и, вместо прежней совершенной беспопечительности, — теперь нагружен попечениями и ответственностью. Уверен, что Вы будете молиться о том, чтобы эта повинность не затянулась надолго, и я снова обрел своего рассеянного внутреннего человека. Конечно, избежать призвания на это послушание я не мог. Надеюсь, что к весне все наладится и я стану свободным, чтобы постоянно молиться о Вас, потому что сейчас, с монастырскими хлопотами, я не успеваю выполнять даже свои собственные необходимые монашеские обязанности».