Жирафка - [33]

У Мадлы был магнитофон, Павла вязала или вышивала, Ухо, само собой разумеется, читала детективы. А Пимче стоило куда-нибудь примоститься, как она засыпала. В любом положении, сидя и стоя.

Опять я о том же! Что же, я постоянно буду цепляться за этот баскетбол? Неужели все мне будет о нем напоминать? И прошлое не перестанет меня преследовать и причинять боль? Вот сидит девушка, которая кусает ногти, как Шарка…

Я глубоко вздохнула, поморгала, чтобы задержать готовые пролиться слезы, и стала прислушиваться к разговору двух девушек, похожих на маминых воспитанниц. «Ну конечно, ватрушки надо печь именно по моему рецепту, это такой замечательный рецепт!»

А вон та курточка, сшитая из джинсовой ткани? На нее бы сразу обратили внимание Дулина с Миркой, им бы тут же захотелось понять, как сделать такую же…

А вот целая группа девочек лет по десять, у одной из них включен транзистор, который играет песню «Девочки из нашей школы». Неужели это старье до сих пор исполняют?

А малышки слушают с таким восторгом, с каким Мадла подражает Роттеровой, которая, по ее мнению, и поет, и держится на сцене как настоящая дама. Мадла вообще великий ценитель светских манер. А у нас транзисторы давно вышли из моды; помню, Карина таскала — она была старше нас, а когда подцепила на танцах какого-то хоккеиста, сменила транзистор на портативный магнитофон. Уж лучше Мадлины наушники, они, по крайней мере, никому не мешают.

Давно пора успокоиться — воспоминания доконали меня, и я полезла за платком, чтобы вытереть глаза, делая вид, что сморкаюсь. Автобус вдруг ни с того ни с сего резко затормозил. И лишь давняя привычка не терять равновесия помогла удержаться на ногах.

— Черт! — вырвалось у меня.

— А, понятно, — оценила ситуацию одна из моих попутчиц, — это старая Маржица проголосовала.

И вот с характерным шипением открылась задняя дверь, и в салон протиснулась неуклюжая бабка с сумкой на колесиках. И тут же закричала шоферу:

— Не торопись, у меня еще корзина с цыплятами!

— Хоть бы яичко подарила, бабушка, — бросил шофер через плечо.

— Тут же нет остановки! — удивилась я.

— Ну и что? — отреагировала одна из пассажирок. — Разве мы не люди?

Возражать я не стала.

Но поняла, что будет много хуже, чем я предполагала. Сюда, в горы, цивилизация еще не проникла.

Глава 9

— Как тебе у нас нравится? — спросила Мария. Она зашла ко мне выпить кофе и покурить.

— Когда мы одни, зови меня Марией, — предложила она. — Ты уже большая, да и я не такая уж старая, чтобы называть меня «тетей».

Что я должна была отвечать? Что я не турист? Что никогда не привыкну жить здесь, что никогда не примирюсь?

— Я видела много городов: и больших, и красивых.

— Извини, вопрос был не очень умный, потому что ты еще живешь прошлым. Но учиться в гимназии в небольшом городе совсем неплохо. Тебя ждет выбор факультета и поступление в институт. Начать в маленьком городке и потом вылететь в большой мир — вполне обыкновенная вещь.

— Разве астматички летают?

— Да не погружайся ты так в свое несчастье, ни к чему путному это не приведет. Вот увидишь, плохое обернется хорошим. В мире есть драмы и трагедии пострашнее, девочка. Класс у тебя удачный, там есть очень хорошие ученики, тебе повезло. И есть куда пойти потанцевать. Твоя мама всегда говорила, что в маленьких городках ходить на танцы намного приятнее. Она всегда повторяла это, когда водила на танцы Милу. Пойдем как-нибудь вместе. У меня ведь мальчики, их-то сопровождать не требовалось, а с тобой я бы пошла, — конечно, не танцевать, а в качестве провожатой и опекуна.

— Я не хожу на танцы.

— Почему?

— Объяснять ей, что ли? Баскетболистки всегда ходили вместе и без сопровождающих! Меня мама на танцы не водила. Мама Терки работает в молодежном клубе, у нас всегда были пригласительные билеты, и в очереди нам стоять не приходилось. Ивета приводила мальчиков. Это было, конечно, нетрудно, и в «Минерве» часто устраивали танцы. Наши мальчишки-баскетболисты на площадке нам в подметки не годились, но для танцев вполне подходили. Кроме того, в «Минерве» есть прекрасные волейболисты, и у нас был большой выбор длинных парней. Здесь, скорее всего, такого длинного ни одного не найдется. А подпирать стенки и простаивать в углу мне совсем не интересно. Да еще мозолить глаза всем мамашам. Даром, что я не отсюда родом, они быстро узнают, почему я оказалась здесь, будут судачить, жалеть меня, — нет, тысячу раз нет!

Рано утром Мария отвела меня в школу. Школа находилась в парке. Слева стадион, вполне приличный, с баскетбольной площадкой, тоже вполне приличной, как я успела заметить. Мне казалось, что корзины с жалостью смотрят на меня, и я чуть не расплакалась…

Мария обратила мое внимание на то, что здание школы старинное, ему около ста лет, построено в сецессионном[14] стиле. Цветные витражи на дверях, орнаменты из лилий и лент, паркетные полы, мозаика, двойные сходящиеся лестницы с галереями наверху. Однако архитектура не моя стихия. Я к ней вполне равнодушна.

— Когда бывает последний звонок, выпускники выбрасывают с галерей тетради и учебники, кричат, устраивают черт знает что, но и мы были такими.