Жили-были - [11]

— Нетленные господа мои, — прошелестел слабым дуновением ветра голос из-под капюшона председателя высокого собрания сэра Бертрана, кучно расположившегося во главе стола. — Джентльмены, мы должны сообщить вам весьма приятнейшее известие. Не спешите с благодарностями, но именно вам выпала честь представлять захоронения нашего графства на предстоящем саммите G666, который состоится в ледяных пещерах архипелага Земли Франца-Иосифа буквально на днях. Прения пройдут по животрепещущей для многих теме: «Суицид, как разрешение всех проблем. Виды добровольного оставления верхнего мира». Надеемся на ваши взвешенные выступления на этом международном форуме. Я прав, милорд Брус?

— Почему опять мы? — не дав ответить специалисту удавки, поспешил с вопросом лорд Бенджамин.

— А потому, — отчеканил, как казалось ему, а на самом деле едва проскрежетал председатель, — потому, что вы вечно пребываете в праздности и лени верхних, манкируя условностями сути нижних, — и окончил свою длинную речь известным заклинанием:- Сказано: не воздевай голову, ибо только внизу истинная жизнь, а пребывание на светлой стороне лишь подготовка к вечному блаженству потустороннего бытия!

А на это, действительно, крыть было нечем, ибо за весёлой троицей водились многие грешки. Например, они редко выходили за оградку обитания, чтобы пугать до смерти одиноких путников или одним своим видом сбивать с пути целые экипажи, будь хоть на конной, хоть на механической тяге. Напрочь пренебрегали обязанностями гидов по ознакомлению новичков с распорядком кладбищенской жизни и представления вновь прибывших ближайшим соседям. Не участвовали в общих шабашах во дни поминовения усопших. А главное — волочились за дамами полусвета, не пренебрегая стряпухами и поломойками. Хотя сей факт не приносил видимых последствий в виде наследного потомства, но крайне не приветствовался местным обществом по причине болезненного напоминания о прежнем разгуле. Поэтому этих разгильдяев загробного мира частенько отправляли на практически не значимые, но престижные, с точки зрения местного контингента, встречи по тёмным интересам. Будь то съезды ухоженных захоронений, конгрессы почивших в бозе или пленэры врачебных ошибок. Да, собственно говоря, это была просто дань прежнему существованию в розовом теле. Поэтому, помитинговав ради приличия и собственной значимости вокруг Круглого Стола, троица удалилась к прежнему могильному холмику и утешилась покером. Доклад и вовсе решили не готовить, так как у милорда Бруса были ещё достаточно свежи воспоминания из собственной практики безвременного ухода. Оставалось дождаться полнолуния, чтобы вслед за серебристым лучом ночного светила переместиться в требуемую точку земной поверхности. Вскорости такое перемещение свершилось безо всяких преград и потрясений, столь свойственных теплокровным путешественникам со светлой стороны планеты.

Ни к чему не обязывающая встреча в верхах проходила буднично и нудно, как и всякое мероприятие показной бурной деятельности. Как всегда сказалась дурная наследственность прежнего существования. К единому взгляду на суицид делегаты так и не пришли, что, собственно, предполагалось с самого начала. Так, Западные практики привычно грозили немедленным планетарным суицидом всего и всех, тогда как Восточные мудрецы советовали не спешить с выбором верёвки либо яда, а пустить всё на самотёк к известному неминуемому концу. Поэтому к исходу второго дня прений умный адвокат Броня Жилетт предложил пропустить ночное заседание и просто пройтись по кулуарам в поисках сомнительных развлечений.

— Друзья, — разумно заметил он, — я давно отказался понимать смысл рассуждений уже усопших об освежающем понятии смерти, как таковой. Не пойму эти биологически чуждые для нашей среды обитания веяния.

— Да-а, — одобрительно протянул и лорд Бенджамин, — не можем мы избавиться от вредных привычек поверхностного существования. Пройдёмся в поисках дам полусвета и пустимся кто во что горазд, согласно статуса и время захоронения, — и он молодцевато поправил выпавший было глаз и встал во главе разгульного отряда.

Под занавес саммита слово было представлено милорду Брюсу. Эта блистательная речь многократно прерывалась скрипом и шелестом аплодисментов, ибо его светлость не рассуждал высоколобо о жизни после смерти, а публично поведал историю своей земной любви, которую закончил в пеньковой петле на радость сопернику. На этом высоком собрании была принята резолюция о подталкивании влюблённых с поверхности к самоликвидации во славу вечной верности и любви за гранью смерти. После принятия различных меморандумов и нот протеста ко всему живому, стараниями недавно усопших, но ещё активных членов, был организован фуршет из скудных яств вприглядку и общее фотографирование делегатов на фоне скандинавских фиордов. По общему признанию, это и был самый дохлый номер из всей программы, так как никто из присутствующих не оставлял следа ни на дагерротипах, ни на плёнке, ни даже на цифровом носителе. Вечер, по мнению организаторов, удался на славу, не смотря на то, что вкушать пищу никто давно уже не мог, хотя нефтяной дистиллят для размягчения суставов и мозговой субстанции ещё кое-кто пытался осилить. Основная же масса присутствующих балдела от хорошей киянки по темечку или голым черепом о пустой гроб. Но в основном вся потусторонняя рать избегала внешнего воздействия, находясь и так в постоянном сомнамбулическом трансе.