Жил на свете рыцарь бедный - [40]
— Ага, значит, вы не спрашиваете, почему я ее боялась, значит, это вам кажется естественным… — Ее голос обиженно зазвенел. Мышкин сурово обругал себя за промашку. — Ну что же… Вы хотите знать, почему она от меня не отставала? У меня есть кое-какие предположения, могу поделиться, только, боюсь, вы не поймете… Впрочем, вы-то как раз, может быть, и поймете, кто вас знает… Она не могла со мной смириться, я не давала ей покоя… то есть не я лично, а… как бы это сказать… я — как явление. Вы когда-нибудь думали… вот если человек, скажем, глухой от рождения… И он видит, как люди слушают музыку… По-вашему, он до конца верит, что они не просто сидят, уставившись в одну точку… что они не просто сговорились?… До конца, по-вашему? Она не могла понять, как это я думаю, книжки читаю… стихи… для души, а не по заданию. Не могла она в это поверить. Не верила и все хотела меня поймать… на том, что я вру или притворяюсь. Или наоборот — если не вру и не притворяюсь, значит, я дура, идиотка, ненормальная. Зачем-то ей это было надо. Все никак не могла успокоиться.
— Близнецы… — с чего-то вдруг выговорилось у Мышкина.
— Ничего подобного! — Она презрительно вздернула подбородок и, как ни странно, стала похожа на ребенка. — Никакие не близнецы! Я-то без нее обхожусь прекрасно… обходилась, я хочу сказать… Она мне нужна была, как… как рыбе зонтик! Это она все не могла успокоиться. И что ей, казалось бы? Успех бешеный, деньги тоже бешеные… Все, чего душеньке угодно, о чем всю жизнь мечтала… Казалось бы, что ей до меня, правда?
— Правда, — негромко подтвердил Мышкин. — Я же об этом и говорю…
— Откуда я знаю почему, — быстро заговорила Аня. — Может, это из детства, откуда я знаю! Я не психоаналитик. У нас была хорошая школа, сильная. Учителя замечательные. А система была такая: три четверти класса набирали «за таланты» — экзамены проводили, собеседования… Ну и кое-кого из своих, по блату. Это была «элита». А четверть была из микрорайона — чтоб не вязались… разные там роно, гороно… Их так и называли — «микрорайонские». Сами учителя и называли. И относились к ним соответственно. Вообще-то заслуженно чаще всего. Но мне и тогда не по себе бывало…
— Генератор социальной ненависти… — пробормотал Мышкин.
— Вот-вот. Нас с ней за одну парту посадили и меня чуть ли не каждый день в пример ставили. Откуда я знаю — может, все это еще с тех времен… А может, что-то другое, еще глубже. Какой-то комплекс ее заедал, это точно, я точно знаю, хотя мне бы, наверное, никто не поверил. Козлова — и комплексы! Это же смех! А на самом деле так оно и было — хотите верьте, хотите нет. Она… как будто чувствовала, что есть в жизни еще что-то… что-то другое, ей недоступное. И злилась. Она такая была… всего хотела. Всего сразу, понимаете?
Она немного помолчала, потом как будто собралась с духом и решительно продолжала:
— Ну вот… У меня с личной жизнью всегда были… проблемы. Она знала. И это ее… успокаивало, что ли… Как-то примиряло со мной… и с порядком вещей. Ей нужно было, чтобы я была такая… ученая дура, несчастная, одинокая… И вот… Она заявлялась ко мне время от времени — проверить, как дела. Видела, что все по-прежнему, все как надо, успокаивалась и уходила. Понимаете? А тут вдруг — жених. Вот этого она уж никак не могла вынести. Понимаете? Равновесие нарушилось. Она вся была в тот раз какая-то… как на иголках. И вот придумала пари это дурацкое… А я… — Она внезапно умолкла.
— Вы на него надеялись? — тихо спросил Мышкин.
— На Алешу-то? Не знаю… Не знаю… Может быть… Конечно, надеялась. Он… не такой, как другие. То есть… мне так казалось. И зря казалось. Но… дело-то в том, что я все равно всегда боялась, что в один прекрасный день она явится и все поломает, всю мою жизнь… Злой гений мой. И вот… Знаете, как бывает… Пусть уж лучше скорее поломает и всему конец, чем все время бояться. Сил не было больше бояться…
— Как вы думаете, почему она с ним осталась? Почему ушла от Дерюгина?
— Вот этого я не понимаю, — сказала она с неподдельным недоумением. — Тут — загадка. У меня даже была такая мысль: может, ей показалось, что я мало страдаю?… Я ведь сдержанная. Может, она хотела, чтобы я при ней головой об стенку билась, просила, умоляла… Или, может, чтобы я вообще утопилась. Она ведь мне звонила весь этот месяц, чуть не каждый день: сегодня мы с Алешей идем туда-то, сегодня — туда-то… Иногда звала присоединиться. А то принималась рассуждать, кого выбрать — Дерюгина или Алешу.
— Ну, это совсем уж дешевка какая-то, — поморщился Мышкин.
— Неужели? — с иронией переспросила она. — Что же я могу поделать? Исторический факт. А может, это у меня мания. Какая-то там… не то величия, не то преследования. Может, я тут просто — побочный продукт, а она правда в него влюбилась. Может, ей льстило, что он такой ученый, интеллигентный. Говорил с ней небось об умном…
Мышкин пристально за ней наблюдал. Что-то тут было не так, или он чего-то не понимал. Можно было не сомневаться, что уход этого самого Алеши был для нее страшной травмой. Но с другой стороны, говорила она об этом так, словно это произошло тысячу лет назад и давным-давно перегорело, оставив по себе чисто академический интерес. Никакой тоски не было в ее голосе, а было что-то совсем другое, чему он не мог подобрать названия. Чуть ли не задор, не азарт…
Как-то сразу не заладился у Ольги Бойковой, главного редактора газеты «Свидетель» отдых на Черном море. Не успела она толком освоиться в гостинице, как там произошло убийство ее владельца – бизнесмена Сочникова. Милиции, прибывшей на место преступления, все предельно ясно: мужчину убила его жена Сабина. И все улики, казалось бы, действительно против нее – Сабину видели возле трупа с окровавленным кинжалом в руке. Да и мотив налицо: почему бы молодой красотке не избавиться от пожилого скуповатого супруга и не стать самой хозяйкой гостиницы, приносящей неплохой доход? Но Ольга Бойкова, насмотревшись на ход расследования, не согласна с официальной версией и уверена, что убийца не Сабина.
Основано на реальных событиях.Текст составлен по записям дневников автора.Подвергнут сюжетной корректировке.Фамилии, имена, названия изменены.В «Корпоративных тайнах» читатель приоткрывает для себя реальные механизмы решения крупным региональным холдингом своих повседневных проблем через субъективное восприятие ситуации главным героем.
Автомобильная авария, на первый взгляд выглядевшая обычным несчастным случаем, превращается в целую цепь запутанных событий и судеб…
Проклятая икона, принадлежавшая, согласно легенде, самому Емельяну Пугачеву.Икона, некогда принадлежавшая предкам Ольги, — но давно утраченная.Теперь след этой потерянной реликвии, похоже, отыскался… И путь к иконе ведет в прошлое Ольги, во времена ее детства, проведенного в тихом южном городе.Однако чем ближе Ольга и ее муж, смелый и умный журналист, подбираются к иконе, тем яснее им становится — вокруг бесценной реликвии по-прежнему льется кровь.Проклятие, довлеющее над «Спасом», перестанет действовать, только когда он вернется к законным владельцам.Но до возвращения еще очень далеко!..
Произошло страшное убийство, свидетельницей которого стала лишь маленькая девочка — дочь убитой. Есть подозреваемый, но нет доказательств его вины: девочка могла ошибиться. Если вина не будет доказана в самое ближайшее время, подозреваемого придется отпустить. Молодой оперуполномоченный Анатолий Коробченко кое-что придумал…
Недаром говорят, что для детективов нет ни будней, ни праздников. Вот и хозяйка престижного ресторана, а по совместительству сыщик-любитель Лариса Котова на этот раз берется за дело в Международный женский день. Она расследует убийство владельца фирмы по продаже недвижимости Николая Голованова, отравленного на своей даче… Лариса отбрасывает одну за другой кандидатуры подозреваемых и тут вдруг понимает, что упустила из вида одно важное обстоятельство — кражу пистолета из кабинета Голованова. А ведь подобные исчезновения, как подсказывает ее опыт сыщика, обычно влекут за собой весьма печальные последствия.
В небольшом городке Владимирской области одно за другим происходят преступления, связанные с одним из крупнейших обувных предприятий страны. В подозрительной автокатастрофе погибает главный бухгалтер, происходит пожар на фабрике, прокурора Марию Шнейдер обнаруживают повешенной в собственном доме. Для расследования громких преступлений из Москвы вызывают группу полковника Реваева.
Сашка Шубин, простой парень из Донбасса, не отделял себя от своей страны. Родился в СССР, учился в школе, отслужил в армии… Когда советская Украина стала независимым государством, Александр не особо философствовал: вокруг по-прежнему была его страна и люди общей с ним судьбы… События 2014 года раскололи понятный ему мир, и в глубокую расщелину гражданского противостояния стало стремительно затягивать людей и территории. Александр, которого события на киевской площади Независимости застали командиром столичного спец подразделения МВД «Беркут», поставлен перед сложным выбором.
Следователь Лунин вновь получает дело, которое с полным основанием можно занести в категорию безнадежных. Успешный бизнесмен с женой и дочкой выехал на машине в длительное путешествие по стране. Остановились на пикник в живописном месте. На них напала группа неизвестных. Жена и дочь погибли, муж — в реанимации. Очнувшись, не мог сообщить ни одной подробности. Никаких следов, никаких улик… Кажущийся неповоротливым Лунин начинает поиски хоть каких зацепок, но каждая ниточка рвётся: возможные свидетели гибнут друг за другом.
Бывший офицер спецслужб Юрий Огнев догадывается, по чьей вине он стал заключенным и вынужден отбывать наказание. Он задумывает и осуществляет дерзкий побег из лагеря таким образом, чтобы никто не стал искать его. Он лелеет планы поквитаться с обидчиком. Пробираясь по заполярной тундре, Огнев натыкается на «эхо войны» — погибший советский самолет, так и не довезший до американцев золото в счет оплаты ленд-лиза. Он решает забрать золото и воспользоваться им для мести, ну и, конечно, чтобы жить дальше, как захочется, в свое удовольствие…