Жил-был стул и другие истории о любви и людях - [26]

– Вот интересно… а за кого ты в конце концов выйдешь замуж? Каким он будет? Твой муж?

– Ну-у-у-у!!! Естественно, брюнет с голубыми глазами. Брутал… В общем, внешне – полная противоположность тебе.

– Это ты, чтобы позлить меня?

– Нет. Просто мне в самом деле нравятся брюнеты с голубыми глазами. Ты вообще – какая-то странность в моих симпатиях… От тебя в нем будет только умение носить красивые костюмы. А ещё я его приучу к нагрудным платочкам.

– Ну, хоть чем-то он будет меня напоминать.

– Нет, дорогой. Он будет так хорош, что тебя я сразу забуду…

– И как увидишь его первый раз, взлетят бабочки? Да?!

– Да… По ним и узнаю его… А ещё он будет мне приносить завтрак в постель по утрам.

– И в этом он будет похож на меня. Я тоже приносил! Смотрю, ты планируешь себе такого же, как я, только брюнета?

Она долго смотрит на меня.

– Ага… И ты приносил завтрак… Пять раз… за два года… В твоем духе… Два раза в самом начале, и три – после ссор, когда оставалась у тебя… Главное, чтобы было красиво – твоя девушка ещё спит, а ты полон внимания к ней, шуршишь на кухне… Яичница с зеленью… ананасовый фреш… Шампанское с клубникой.

– Клубники не было. С кем-то путаешь… Надеюсь, со своими фантазиями.

– Да?! Точно не было? Ты просто так часто уезжал в Москву… так надолго… что мне тут оставалось делать?

– А тебе не кажется, что мне что-то может не нравится в твоих словах?!

– А что тебе остается делать?

А что в самом деле остается делать? Не думаю, что за этими её намеками стоит что-то серьезное… просто… такое у неё сегодня настроение…

– Так значит, с завтраками я не угадал? Было плохо?

В ответ снова слышу совершенно ненужную мне правду.

– Хорошо… Просто, это было не для меня… Для тебя… Покрасоваться, какой ты необыкновенный и внимательный… Пять раз за два года?! Надо же?!.. А мой муж будет меня любить и готовить завтрак каждые выходные.

– Тогда почему так хотела, что бы мы всегда были вместе?

– Уже не знаю… Бабочки же порхали…

Опять эти бабочки… И всё в прошедшем времени… Неужели ничего не осталось? Тогда… что же у нас сейчас?!

– Ну, хорошо, – говорю, – у тебя будет прекрасный муж… Меня эта мысль не очень радует, но… это правильно… А я? Что будет со мной?!

– Ой, милый! С тобой всё просто. Тебя ждет любовь за деньги.

– Даже так?!

– А что ты хотел? Тебе уже немало лет, и девушек всё больше и больше будут интересовать твои кредитные карты, а не ты сам.

– А что же тогда тебя заинтересовало? Что же до сих пор удерживает?

Зря я это спросил. В её глазах… в её мокрых глазах… и так виден ответ. И мои подколки совсем-совсем неуместны.

– А я?!.. Я просто два года назад не вовремя зашла в кафе… и неудачно выбрала столик.

Мне стыдно. За свой вопрос. За её боль. Надо бы что то сделать, но я просто сижу. Кручу в пальцах сигарету.

Теперь её очередь долго смотреть в туман. О чем она думает? О том дне? Одном из первых зимних дней? Таком же тусклом? Почти два года назад? О пустой случайной беседе с немолодым соседом? Беседе, которая продолжается почти семьсот дней и ночей?

– Хотела бы я на тебя взглянуть лет через десять, – она оборачивается ко мне. У неё уставшее, но спокойное и внимательное лицо. – Сколько тебе будет, милый?

– Пятьдесят шесть.

– Нет. Тогда лет через пятнадцать.

– И что?

– Просто встретить тебя… взглянуть… на такого одинокого… никому не нужного… Ты будешь по-прежнему ухожен, вполне элегантен… но ты будешь одиноким стареющим мужчиной, и в глазах твоих будет тоска.

– Вообще-то, у меня семья есть.

– Ага… Есть… Сколько ты с ней времени проводишь? Один месяц из четырех? Отпуск? И то не весь… Сам говоришь, после нашей питерская погода отбила всякое желание там появляться.

Это правда. Это больное. Об этом не люблю говорить. Стараюсь не думать. Работу не выбирают… Вот так у меня сложилось в семье. Но у меня есть семья… и я верю, что когда-нибудь буду с ней снова… А тогда, спрашиваю я себя, почему ты здесь? Зачем тебе эта девушка? За что цепляешься?

– За что ты цепляешься? Это же ненормально?.. Думаешь, у неё там никого нет? Думаешь, сын твой ничего не видит? Не понимает?

На самом деле, это я стараюсь ничего не видеть и не понимать, пока я там. И ни о чем не думать, когда я здесь.

– Перестань, – говорю я, – она тебе ничего плохого не сделала, чтобы говорить о ней гадости… Она – тебе… ничего плохого…

– Извини… мне просто тебя жалко… И на самом деле, мне бы очень не хотелось, что бы ты старился в одиночестве.

Жалко?! Да, сейчас, представляя, как это будет через пятнадцать лет – ей меня жалко. А когда мне будет шестьдесят, а ей – тридцать пять… и она будет тяготиться мною? Моей отдышкой? Моим животом? Дряблым морщинистым лицом? Моим желанием ехать домой отдыхать, вместо того, чтобы продолжать тусить? Ей будет меня жалко? Или будет жалко себя? Будет ей жалко, когда она почувствует, как я перехватил её взгляд на какого-нибудь мужчину?! Будет?! Или она думает, что мне вечно будет сорок пять?! Нет, дорогая моя… вот это-то как раз и будет моим настоящим одиночеством…

– А вот если она узнает про меня? Или ещё про какую-нибудь твою любовницу? А?! Что будет?

Она что, всерьез думает, что поразила меня оригинальностью этого вопроса?! Что будет?! Да ничего не будет!!! Потому что прошло двадцать восемь лет! На три года больше, чем ей самой! Потому, что за это время было слишком много всего, чтобы известие о молодой любовнице могло бы хоть на что-то повлиять!.. потому что она тащила меня из раскореженной машины… едва живого… и как, каким чудом-то нашла?! что подсказало?! потому что когда ей предстояло идти к врачу… как его там?.. маммологу… я молился в церкви… первый и последний раз в своей жизни… молился за неё… потому что мы с ней… с ней, а не с тобой… знаем, что такое, когда нечего есть… в самом деле нечего, потому что на последние деньги нужно ребенку покупать мясо на рынке… Потому что это двадцать восемь лет… бóльшая часть моей жизни…