Жестокий век - [7]
– Куда разогнался? – остановил он Чиледу. – Тебя приглашали?
– Мне нужен Тохто-беки.
– Тебе нужен Тохто-беки? Но нужен ли ты ему?.. – Нукеру скучно стоять на страже в такую погоду, и он был рад возможности поболтать.
– Пропусти. Я по важному делу.
– У тебя важное дело?! – изумился нукер. – Ты скажи… Э-э, постой, ты же поехал за невестой, так? Уж не на свадьбу ли хочешь пригласить Тохто-беки? А меня? Меня почему не приглашаешь?
Чиледу отвел копье, шагнул в шатер. Нукер схватил его за руку, потянул обратно, зло прохрипел:
– Я тебе сейчас покажу!..
Шум, видимо, услышали, из шатра вышел Тайр-Усун. Молодой нойон, друг Тохто-беки, высокий, поджарый, с круглыми выпуклыми глазами, уставился на Чиледу, чуть двинул бровями.
– Ты?
– Самовольно в шатер лезет! – торопливо говорил за спиной Чиледу нукер.
Тайр-Усун слегка двинул рукой, и нукер замолчал. Чиледу встал на колени, опустил голову. Перед собой он видел гутулы>5 Тайр-Усуна с загнутыми носками. Широко расставленные, твердо, всей подошвой, притиснули они к земле мягкую зелень травы.
– Что случилось?
– Меня ограбили тайчиуты. Не привез я невесту.
– А повозка?
– И быки, и повозка…
Один гутул поднялся, загнутый носок, будто клюв хищной птицы, нацелился в лицо Чиледу, и он сжался в ожидании удара. Но гутул медленно приблизился к лицу, носок поддел подбородок, поднял голову Чиледу.
– Иди за мной.
Свет, проникая в шатер сквозь красные и оранжевые полосы ткани, все окрашивал в ярко-огненный цвет, словно отблески жаркого пламени лежали на лицах людей, на их одежде. В шатре было много народу, нойоны и уважаемые старейшины племени, три жены Тохто-беки сидели полукругом, поджав под себя ноги, в центре, на возвышении из войлоков, полулежал Тохто-беки. На короткой шее Тохто-беки темнела повязка, круглую голову он держал набок, будто все время к чему-то прислушивался. Его узкие, острые, как лезвие ножа, глаза скользнули по Чиледу, вопросительно остановились на Тайр-Усуне.
– Явился наш храбрый воин, – сказал Тайр-Усун. – Поехал за шерстью – вернулся остриженным.
– Рассказывай, – приказал Тохто-беки Чиледу и, выслушав, спросил: – Почему ты не дрался? Почему никого не убил?
Чиледу смешался. Как им объяснить, почему он не мог драться с грабителями? Побоялся, что в схватке может быть убита Оэлун, потому опустил оружие. Но это оправдание и самому сейчас казалось невесомым, как дымок жертвенного светильника.
– Ему было не до драки, – сказал Тайр-Усун. – Он бежал, как дикая коза от рыси. Еще и сейчас с перепугу слова сказать не может.
– Я не трус! – торопливо проговорил Чиледу. – Дайте мне десять нукеров, и я верну свою невесту.
– Нет, смотрите, какой храбрец! Всего десять нукеров – и он вернет свою невесту, моих быков, мою повозку. А не прихватишь ли ты, Чиледу, заодно и грабителей? Ты запомнил их? Не спутаешь с другими? – Круглые глаза Тайр-Усуна стали злыми.
Обида тупой иглой вошла в сердце Чиледу. Нойона бесит потеря быков и повозки – это такая малость по сравнению с тем, что потерял он. Ища сочувствия, обвел взглядом лица людей, но ничего, кроме любопытства, эти лица не выражали, и, не замечая злой язвительности Тайр-Усуна, он ответил:
– Ничего я не спутаю. Рыжего Есугея запомнил на всю жизнь.
При упоминании имени Есугея Тохто-беки резко сел и весь скривился от боли. К нему подскочили жены, попытались уложить, но он отстранил их властным жестом.
– Это Есугей отобрал твою невесту?
– Да, этим именем он назвал себя.
– Почему ты не убил его? За эту услугу я наградил бы тебя табуном коней и дал в жены пять лучших красавиц. Не будет мне жизни на земле, пока не вырву его печень! Нойоны и старейшины, мои раны подживают, скоро смогу держаться в седле. Готовьте коней и оружие.
Никто не отозвался. Чиледу, ободренный словами Тохто-беки, с надеждой ждал, что скажут лучшие люди племени. Время шло, молчание затягивалось, и Чиледу обостренным чутьем уловил в этом молчании скрытое сопротивление порыву Тохто-беки.
– Вы снова молчите? – Горестные складки легли возле полных губ Тохто-беки. – Едва я начинаю этот разговор, вы втягиваете язык в гортань. Разве кровь моего отца и вашего повелителя Тудур-билге не взывает о мести? Разве боль моих ран не стала вашей болью? Или вы, как старая крыса Амбахай-хан, считаете, что мои раны лишили меня мужества? Так знайте: жар из ран переселился в мое сердце. Он сжигает меня. Только вражья кровь угасит этот огонь!
Шаман Турчи, сухонький старик с темным, словно обугленным, лицом, поднял на Тохто-беки красные, воспаленные глаза.
– Кто усомнится в твоей храбрости и решимости победить врагов? Но над всеми нами воля вечного неба. Я семь дней не принимал пищи, не видел дневного света. Я просил духов открыть мне тайну будущего. И духи услышали мой голос. По воле вечного неба ты будешь знаменит и славен, наше племя богато и многолюдно, лесные и степные народы будут покорны твоему слову. Но… Духи хотят, чтобы ты был терпелив и осторожен. Ожидание – твое лучшее оружие.
– Скажи мне, премудрый Турчи, чего я должен ждать? – вежливо спросил Тохто-беки.
– Этого я не знаю. – Турчи стянул на лбу мелкие морщины, зажмурился, забормотал невнятно: – Темную ночь сменяет светлый день, гнилое дерево молодой росток. Во мраке ночи не вденешь нить в ушко иглы, из трухлявого ствола березы не сделаешь тележную ось. – Шаман открыл глаза. – Жди рассвета. Жди, когда молодой росток станет стройным деревом.
![Гонители](/storage/book-covers/5b/5b1f92bb972dc1b8e65cc0adf65c44923cd71576.jpg)
Войско Чингисхана подобно вулканической лаве сметало на своем пути все живое: истребляло племена и народы, превращало в пепел цветущие цивилизации. Вершитель этого жесточайшего абсурда Чингисхан — чудовище и гениальный полководец. Молниеносные степные переходы, дымы кочевий, необузданная, вольная жизнь, где неразлучны опасность и удача.
![Разрыв-трава](/storage/book-covers/a5/a5ec82cf0856bf2e7872dd31c3e091a055537155.jpg)
«Разрыв-трава» одно из самых значительных произведений Исая Калашникова, поставившее его в ряд известных писателей-романистов нашей страны. Своей биографией, всем своим творчеством писатель-коммунист был связан с Бурятией, с прошлым и настоящим Забайкалья. Читателю предлагается многоплановая эпопея о забайкальском крестьянстве. © Бурятское книжное издательство, 1977 г.
![Гонимые](/storage/book-covers/97/9797675f6a03066a8c3733d1ad40db85c795e29a.jpg)
Войско Чингисхана подобно вулканической лаве сметало на своем пути все живое: истребляло племена и народы, превращало в пепел цветущие цивилизации. Вершитель этого жесточайшего абсурда Чингисхан — чудовище и гениальный полководец. Молниеносные степные переходы, дымы кочевий, необузданная, вольная жизнь, где неразлучны опасность и удача.
![Повести](/storage/book-covers/ae/ae2dd6da8b2947882212bc5f9a1b3951a8c878e7.jpg)
Повести народного писателя Бурятии Исая Калашникова, вошедшие в сборник, объединены темой долга, темой служения людям.В остросюжетном «Расследовании» ведется рассказ о преступлении, совершенном в одном из прибайкальских поселков. Но не детектив является здесь главным. Автор исследует психологию преступника, показывает, как замаскированная подлость, хитрость оборачиваются трагедией, стоят жизни ни в чем не повинным людям. Интересен характер следователя Зыкова, одерживающего победу в психологической схватке с преступником.Повесть «Через топи» посвящена воспитанию молодого человека, вынужденно оказавшегося оторванным от людей в тайге.
![Последнее отступление](/storage/book-covers/0b/0b6e6c1d18b96c1b69d81ab967abdad9832bf276.jpg)
Волны революции докатились до глухого сибирского села, взломали уклад «семейщины» — поселенцев-староверов, расшатали власть пастырей духовных. Но трудно врастает в жизнь новое. Уставщики и кулаки в селе, богатые буряты-скотоводы в улусе, меньшевики, эсеры, анархисты в городе плетут нити заговора, собирают враждебные Советам силы. Назревает гроза.Захар Кравцов, один из главных героев романа, сторонится «советчиков», линия жизни у него такая: «царей с трона пусть сковыривают политики, а мужик пусть землю пашет и не оглядывается, кто власть за себя забрал.
![Грозное время](/storage/book-covers/2a/2a99ae75be2370b44b827ee5a51e2a527ce6e7a1.jpg)
В начале нашего века Лев Жданов был одним из самых популярных исторических беллетристов. Его произведения, вошедшие в эту книгу, – роман-хроника «Грозное время» и повесть «Наследие Грозного» – посвящены самым кровавым страницам русской истории – последним годам царствования Ивана Грозного и скорбной судьбе царевича Димитрия.
![Ушаков](/storage/book-covers/76/76cbec84a1d89f427f518327f5056c2094cf8506.jpg)
Книга рассказывает о жизни и замечательной деятельности выдающегося русского флотоводца, адмирала Федора Федоровича Ушакова — основоположника маневренной тактики парусного флота, сторонника суворовских принципов обучения и воспитания военных моряков. Основана на редких архивных материалах.
![Герасим Кривуша](/storage/book-covers/26/269d4d689fb27e4a99243c11280f1d73777e8adf.jpg)
«…Хочу рассказать правдивые повести о времени, удаленном от нас множеством лет. Когда еще ни степи, ни лесам конца не было, а богатые рыбой реки текли широко и привольно. Так же и Воронеж-река была не то что нынче. На ее берегах шумел дремучий лес. А город стоял на буграх. Он побольше полста лет стоял. Уже однажды сожигали его черкасы: но он опять построился. И новая постройка обветшала, ее приходилось поправлять – где стену, где башню, где что. Но город крепко стоял, глядючи на полдень и на восход, откуда частенько набегали крымцы.
![Воскресшие боги, или Леонардо да Винчи](/storage/book-covers/08/084db773518ae8fd67662684257466f58b18d35d.jpg)
Роман Д. С. Мережковского (1865—1941) «Воскресшие боги Леонардо да-Винчи» входит в трилогию «Христос и Антихрист», пользовавшуюся широкой известностью в конце XIX – начале XX века. Будучи оригинально связан сквозной мыслью автора о движении истории как борьбы религии духа и религии плоти с романами «Смерть богов. Юлиан отступник» (1895) и «Антихрист, Петр и Алексей» (1904), роман этот сохраняет смысловую самостоятельность и законченность сюжета, являясь ярким историческим повествованием о жизни и деятельности великого итальянского гуманиста эпохи Возрождения Леонардо да Винчи (1452—1519).Леонардо да Винчи – один из самых загадочных гениев эпохи Возрождения.
![Рембрандт](/storage/book-covers/2c/2cbc8b16807ad71c9f68b0035c4d6c2f0b1e7856.jpg)
«… – Сколько можно писать, Рембрандт? Мне сообщили, что картина давно готова, а вы все зовете то одного, то другого из стрелков, чтобы они снова и снова позировали. Они готовы принять все это за сплошное издевательство. – Коппенол говорил с волнением, как друг, как доброжелатель. И умолк. Умолк и повернулся спиной к Данае…Рембрандт взял его за руку. Присел перед ним на корточки.– Дорогой мой Коппенол. Я решил написать картину так, чтобы превзойти себя. А это трудно. Я могу не выдержать испытания. Я или вознесусь на вершину, или полечу в тартарары.
![Сигизмунд II Август, король польский](/storage/book-covers/98/985c52ba8ce0ef38242101ec25ede01afe0b7fd8.jpg)
Книга Кондратия Биркина (П.П.Каратаева), практически забытого русского литератора, открывает перед читателями редкую возможность почувствовать атмосферу дворцовых тайн, интриг и скандалов России, Англии, Италии, Франции и других государств в период XVI–XVIII веков.Сын короля Сигизмунда I и супруги его Боны Сфорца, Сигизмунд II родился 1 августа 1520 года. По обычаю того времени, в минуту рождения младенца придворным астрологам поведено было составить его гороскоп, и, по толкованиям их, сочетание звезд и планет, под которыми родился королевич, было самое благоприятное.