Жестокий мир мужчин - [47]

– Забыл, наверное. А может, мы с ним позднее встретились. Салат получился – пальчики оближешь, – попробовала она сменить тему.

Светка даже в детстве не умела врать. Я посмотрела на нее с улыбкой и поинтересовалась:

– Так когда, говоришь, вы с ним встретились?

– Не помню, ближе к вечеру.

– Интересно…

– Ладно тебе… Шерлок Холмс. Сашка позвонил вчера, что ж тут такого?

– И попросил организовать дружескую вечеринку? – подсказала я.

– И вовсе нет. То есть он просто спросил, давно ли мы к тебе заходили, а я покаялась, что все никак не выберемся… вот и все. И что здесь такого? – Она вроде бы обиделась, а мы засмеялись.

– Мне Сашка не звонил, но я очень рада, что мы собрались, – сказала Лена.

Где-то часа через полтора ушла Нина, ей нужно было на работу, Лена со Светкой никуда не спешили, и я этому была очень рада. Мы сидели на лоджии, вытянув ноги, пили чай и лениво болтали. Лучшее в мире занятие.

Подруги покинули мою квартиру около пяти, в отличие от меня у обеих были дети, и их нужно было забрать из детского сада. Мы простились, поклявшись друг другу надолго не пропадать, чтобы Сашке не пришлось опять собирать нас телефонным звонком.

Я вымыла посуду и устроилась с книгой в кресле. Примерно в шесть позвонила Нина.

– Ася, только что к нам привезли мужчину с ножевым ранением, по-моему, это твой знакомый: Гаврилов Александр Анатольевич.

– Что? – Я, кажется, заорала.

– Он без сознания… Помнится, ты про него рассказывала. Он художник, да?

– Господи, да что случилось?

– Не знаю. Могу сказать, что дела у него неважные.

– Я сейчас приеду, – заявила я.

– Зачем? – не поняла Нина.

– Я сейчас приеду, – повторила я и принялась торопливо собираться.

Через пятнадцать минут я въехала во двор «Красного Креста», бросила машину на стоянке и бегом поднялась на второй этаж. Ординаторская была пуста, в коридоре я столкнулась с медсестрой и спросила:

– Простите, где я могу найти Нину Сергеевну?

– Она сейчас на операции. Это надолго. Вы лучше позвоните попозже.

– Спасибо, – мало что соображая, ответила я и пошла к выходу из отделения, но свернула не в тот коридор и оказалась возле операционной.

На стуле в углу сидела девушка и нервно всхлипывала. Я присмотрелась: именно она открыла мне дверь, когда я приходила к Гаврилову.

– Здравствуйте, – сказала я, девушка подняла голову и неожиданно обрадовалась.

– Это вы? – спросила она голосом потерявшегося ребенка. – Это вы тогда приходили, да?

– Я.

– Господи, не знаю, что и делать… – Она горько заплакала, размазывая по лицу слезы сжатыми кулачками. Я села рядом.

– Его оперируют? – спросила я тихо.

Девушка торопливо закивала:

– Да. Врач сказала, надежда есть… ужас какой… прямо на моих глазах… Господи, что я делать буду… вы ведь из-за него пришли, вы друзья? Вы не уйдете? Пожалуйста, не оставляйте меня… так страшно сидеть здесь одной и ждать… Я позвонить хотела, кому-нибудь… ни одного телефона не могу вспомнить.

– Давайте выйдем во двор, – предложила я, взяв ее за руку. – Операция продлится долго. Не надо вам здесь сидеть.

– А вы не уедете? – забеспокоилась она.

– Нет, конечно.

Мы вышли во двор и отправились по аллее, ускоряя шаг. Прогулка больше напоминала бег иноходца, к счастью, мы запыхались и пошли медленнее, понемногу успокаиваясь.

– У вас есть закурить? – спросила девушка.

– В машине. Давайте вернемся.

Я держала ее за локоть, и шаг опять пришлось увеличить. Глядя прямо перед собой, девушка летела, точно на крыльях. Потом резко остановилась.

– Меня Варей зовут. А вас?

– Ася.

– Хорошо, – кивнула она, и я кивнула, хоть ничего особенно хорошего вокруг не видела. Со стороны мы, должно быть, производили впечатление пациентов психиатрической больницы.

Наконец мы добрались до машины и закурили. Руки у Варвары так дрожали, что прикуривать ее сигарету пришлось мне, это удалось с третьей попытки.

– Вы тоже нервничаете, – кивнула она, точно находила в этом какое-то утешение. – Вы ведь давно знакомы? Александр рассказывал…

– Обо мне?

– Вообще, – пожала она плечами. – Что вы давно знаете друг друга… много общих друзей. Я спросила, потому что раньше вас не видела, а мы с Гавриловым уже полгода вместе… И он сказал, что вы уезжали…

– Да… примерно так, – согласилась я и, помедлив, спросила: – Варя, как это случилось?

Я ожидала потока слез, но она закусила губу, с минуту смотрела в окно невидящим взглядом, а потом судорожно вздохнула:

– Я даже ничего не поняла. Мы поехали на рынок за продуктами, тот, что у кинотеатра «Художественный», мы всегда туда ездим. И все было как обычно, купили продукты, а на стоянке машин полно, наша стояла чуть в стороне, почти на проезжей части, и «Жигули» рядом. Саша положил сумки в багажник, открыл дверь мне, я села, а он пошел к своей двери, и тут… я даже ничего не поняла. Из «Жигулей» вышел парень и что-то спросил, Саша к нему повернулся, он… я даже не поняла… Саша за дверь держался, охнул как-то странно и упал на машину, а потом стал сползать. А парень исчез… Господи, я даже номер не запомнила… и ничего не поняла. Выскочила из машины, а Саша лежит. Так страшно… Господи, так страшно. Он ударил его ножом, понимаете? Хорошо, кто-то вызвал «Скорую», я сама бы не смогла… Машина там осталась, открытая… а где ключи, не знаю. – Она жалко улыбнулась и вытерла ладонью нос.