Жестокий мир мужчин - [45]

На первом же светофоре я с некоторым удивлением обнаружила, что «шестерки» позади нас нет. Притормозила, хмуро оглядываясь. Вокруг мелькало множество машин, а вот песочные «Жигули» куда-то запропали.

– Потерялись они, что ли? – озадачилась Лерка. – Движение-то большое.

В это как-то не верилось. Либо парни прекратили слежку, либо оказались умнее, поняли, что их засекли, и удалились, а их место занял кто-то более ловкий.

– Этого мне только не хватало, – проворчала я и свернула на Златовратского. Здесь, в лабиринте узеньких улочек, в это время практически пустынных, предполагаемых преследователей я точно не провороню. – Смотри в оба, – сказала я Лерке и принялась колесить. Времени потратила довольно много, а результатом похвастать не могла. Ничего похожего на слежку.

– Может, они вовсе не за нами? – выдала предположение Лерка. – Может, у нас крыша поехала?

– Может, – согласилась я, не очень в это веря.

– Теперь поедем в клуб?

Конечно, разумнее было бы так и сделать, но мне не терпелось еще раз поговорить с Гавриловым, и я направилась к нему.

– Клуб в другой стороне, – сообщила моя спутница.

– Да неужто? – ахнула я. – Ладно, не злись, – сказала я примирительно. – Хочу заехать к старому знакомому.

– За сведениями чрезвычайной важности?

– Если повезет.

Гаврилова дома не оказалось. Ни его самого, ни длинноногой красотки. Пару минут постояв на крыльце, я смогла насладиться громким лаем, доносившимся из-за двери. Наличие в доме пса явилось для меня неожиданностью, в прошлый раз на его присутствие ничто не указывало. Сказав собачке:

– Да ладно тебе тявкать! – я вернулась в машину, испытывая чувство, близкое к глубокому разочарованию.

– Не пустили? – вроде бы порадовалась Лерка.

– Нет, сама не пошла, там собака злая.

В ответ Лерка фыркнула, потом задумалась, молча глядя в окно, пока мы не выехали на проспект Мира. Я тоже молчала, Леркино настроение, как правило, было переменчиво, а сейчас мне хотелось подумать. Тут она вдруг повернулась ко мне и, улыбаясь, сказала:

– Аська, а ты становишься прежней.

– В каком смысле? – удивилась я.

– С тобой опять весело.

Я не знала, что ответить на это, и только пожала плечами.

Клуб официально открывался в семь, и сейчас массивная дверь была заперта. Я позвонила, машинально прислушиваясь к чьим-то шагам, Лерка весело пританцовывала рядом. Дверь открыл Кирилл.

– Черт, опять в его смену! – возмутилась Лерка, шмыгнув в дверь, а я поздоровалась и спросила:

– Саша здесь?

– Здесь. И, по-моему, хочет тебя видеть.

Это слегка удивило меня. Я совсем было собралась задать вопрос, но взгляд Кирилла отбил у меня всякую охоту к этому, и я бодро зашагала к Сашкиному кабинету, готовясь к хорошему нагоняю.

– Я с тобой не пойду, – сообщила Лерка. – Вы сейчас начнете ругаться, и мне под горячую руку достанется.

– А как же женская солидарность? – возмутилась я.

– Чего-то мне о ней сейчас вспоминать не хочется. Слушай, я пить завязала, и мои нервы надо беречь.

Возразить на это было нечего, и в кабинет я вошла в гордом одиночестве. Сашка сидел в кресле, закинув ноги на стол, и грыз спичку – дурная привычка, от которой он упорно не желал избавиться.

– Привет, – сказала я, улыбаясь с максимальной ласковостью.

– Ты была дома?

– Нет, а что?

– Я оставлял записку…

– Надеюсь, ты сообщал в ней, что любишь меня и скучаешь.

Сашка нахмурился, убрал ноги со стола и сказал:

– Сядь-ка.

Я устроилась в кресле, готовясь с блеском сыграть роль покорной младшей сестры, явившейся получить нагоняй. Однако сегодня Сашка не был расположен к играм. Он прошелся по кабинету, нервно насвистывая. Что-то его беспокоило, поэтому я тоже начала волноваться.

– Чего ты молчишь? – спросила я нерешительно.

– Не очень-то ты прислушиваешься к моим советам.

– Брось, что я такого сделала, чтобы всерьез на меня злиться?

Он усмехнулся.

– Мы как будто обо всем договорились? Или мое слово с некоторых пор ничего для тебя не значит?

– Саша. – Я подошла и попыталась обнять его. – Я не суюсь в убийство на Катинской.

– Серьезно? – фыркнул он.

– Ты недоволен тем, что я заявилась к Афонину?

– А кто это такой? – поинтересовался Сашка.

Выходит, Севка еще ничего не доложил ему, а значит, мой любимый старший брат не имеет к этой истории никакого отношения. Слов нет, как меня это порадовало.

– Так, один тип, – уклончиво ответила я и тут же спросила: – Севка не появлялся?

– Здесь? Ты же знаешь, он не жалует ночные клубы.

– Вдруг за пять лет его вкусы изменились?

Сашка сел на стол и принялся сверлить меня взглядом.

– Кто такой этот Афонин?

– Я же сказала: один тип. Совсем неинтересный. Зато я нашла человека, который видел убийцу Андрея. Убийца высокого роста, темные волосы, симпатичный.

– И твой свидетель берется узнать его через пять лет?

– По крайней мере, надеется.

Сашка задумался, машинально раскачивая правой ногой.

– Очень интересно, – сказал через несколько минут. – И кто же этот свидетель?

– Пока говорить о нем рано.

– Отчего же?

– Мне не хотелось бы называть имя, ему может грозить опасность, ты понимаешь?

– Ему может грозить опасность, если ты мне назовешь его имя? – нахмурился брат.

– Как-то по-дурацки прозвучало, ты прав. Я никому не хочу называть это имя, пока ни в чем не уверена…