Жестокие святые - [38]

Житие святых Васильева

Тронный зал дворца считался одним из самых великолепных мест во всей Транавии. Это было огромное помещение со стеклянными колоннами вдоль стен, которые по спирали украшали изящные выгравированные цветы. Пол устилал черный мрамор, отполированный до зеркального блеска. Его прикрывал роскошный длинный темно-фиолетовый ковер, ведущий к трону отца Серефина, который воплощал в себе физическое проявление силы, крови, славы и магии. Железные цветы с острыми шипами обвивали спинку, а замысловато изогнутые металлические пластины выполняли роль подлокотников и ножек. Его трудно было не заметить.

Серефин никогда не мог представить себя на нем. Ведь он был скорее оружием, чем принцем.

Сейчас на троне восседал Изак Мелески. Высокий, с прямой спиной, в военном мундире цвета слоновой кости, украшенном медальонами и черными эполетами. У него было суровое лицо – Серефину не хотелось признавать, что оно очень походило на его собственное, – аккуратно подстриженная борода и прекрасно уложенные темно-каштановые волосы. Его корона больше походила на простой кусок железа, но почему-то вызывала благоговение не меньше, чем трон, хотя привлекала меньше внимания.

«Дело не в атрибутах, а в манере держаться», – подумал Серефин.

И тут же прищурился, увидев королевского советника Пшемыслава, который склонился над троном. Пронырливый старик был противником Серефина при дворе, сколько он себя помнил. Стоило ему переступить порог дворца, как тот оказывался рядом, чтобы развернуть его и отправить обратно на фронт.

– Ты не особо торопился, – заметил Изак, когда Серефин приблизился к трону и поклонился отцу.

– Да, спасибо, отец, давно не виделись. Что такое? Ох, прошло же всего восемь месяцев с тех пор, как я в последний раз появлялся в Транавии. Да, для войны это долгий срок, но, как вы видите, я вернулся и практически невредим. – Он постучал по виску. – Правда, некоторые травмы незаметны глазу.

Короля, казалось, совсем не позабавила эта тирада, и хотя Изак никогда не ценил остроумие сына, обычно он выдавливал полуулыбку. И это отрезвило Серефина, потому что явно не предвещало ничего хорошего.

– Я вернулся ровно за то время, которое понадобилось на дорогу, – сказал он. – Ведь получил твое послание, когда находился в самом центре Калязина.

– Да, лейтенант Кижек сообщил мне о твоем провале.

– Я контролировал ситуацию и успешно бы справился с задачей, если бы не этот вызов. Хотя признаюсь… – Серефин замолчал, пытаясь проглотить беспокойство, от которого перехватывало дыхание. Он вдруг несказанно занервничал. – Меня заинтересовала необходимость проведения Равалыка. Я совершенно не ожидал этого.

– Это традиция, Серефин. Ты протестуешь? – Голос Изака прозвучал так громко, что даже кости Серефина пропитались страхом.

– Я протестую против того, что меня отозвали с фронта по первой прихоти, – спокойным голосом ответил Серефин. Он прекрасно понимал, что вступил на опасную территорию. Но если он просто параноик, то отец, как обычно, проигнорирует его сарказм, и все закончится отточенными любезностями. – Нам не нужны союзники. Завоевание Волдоги стало поворотным пунктом. Калязинцы долго не протянут, поэтому нет необходимости идти на поклон к соседям. К тому же этой традиции не придерживались множество лет.

– А теперь мы вновь ее возрождаем, – ледяным тоном отчеканил Изак.

Серефин встретил безразличный взгляд короля и пожал плечами:

– Это бессмысленная трата возможностей.

– Я учту твое беспокойство, но все же ты здесь.

Как будто у него был какой-то выбор. Серефин всегда делал то, что ему говорили. И это… выматывало. Он не стал брать с собой книги заклинаний, которые нашел в Калязине по дороге домой. Если король не спрашивал о войне, зачем Серефину было что-то сообщить? Раньше он часто рассказывал что-то отцу, отчаянно пытаясь заслужить его одобрение. Но потом смирился, что тому было наплевать. Он все еще сомневался, что не ошибся в своих подозрениях, но… перед ним сидел не тот отец, которого он знал. Изак бывал суров и серьезен, но никогда не выказывал безразличия.

В тени за королевским троном что-то шевельнулось.

На ступеньках помоста, развалившись, сидел человек. У Серефина свело живот. Это был Стервятник в маске, который подслушивал происходящее в тронном зале.

Это было неправильно. Такого в Транавии раньше не случалось.

Серефин сжал кулак за спиной.

– Стервятники схватили девчонку-клирика? – переведя взгляд на короля, спросил он.

Изак нахмурился. На его челюсти почти незаметно напрягся мускул. Серефин приподнял бровь. Эта реакция на упоминание Стервятников или на что-то еще?

– Неужели нет? – с невинным видом поинтересовался он.

– Судя по всему, возникли некоторые затруднения с ее поиском, – вставая, сказал Изак.

Он был высоким мужчиной, но сын на пару сантиметров превзошел его. Сложив руки за спину, король спустился с помоста.

– Стервятники доложили, что она примкнула к группе бунтарей, которые оказались невероятно хитры.

Стервятники потерпели неудачу? Это так обрадовало Серефина, что он с трудом подавил усмешку, которая попыталась проскользнуть сквозь маску спокойствия.