Жестокие романтики против кровавых гегемонов. Том 7 - [27]

И город Троцк (Гатчина) при жизни еврейского «Прометея» появился раньше Ленинграда. И почти все киноленты тех времен были не о Ленине и тем более — не о Сталине, а о Бронштейне. И неслучайно Л.Г. Дейч вместе с американским еврейским журналом «Цукунфт» задумали серию книг под названием «Евреи в Русской революции», в которых Бронштейн был — «главный вождь Октября». Поэтому после первого паралича Ленина сравнивать шансы на роль его преемника Бронштейна и Сталина было даже смешно, трудно сравнивать. Троцкий в 43 года был в расцвете сил, был единственным «заслуженным» преемником, не видел конкурентов, и даже не предполагал, что может быть кто-то другой на это самое высокое место во власти, и был в этом уверен и спокоен.

А если у Бронштейна получилось бы успешно реализовать очередной этап своей великой цели — прорваться через Польшу в Германию, и затем объединенной мощью захватить всю континентальную Европу и возглавить большевикские Советские Соединенные Штаты Европы, то он со снисходительной усмешкой смотрел бы сверху вниз на провинциальную, периферийную Россию с её проблемами и на Сталина, даже если бы Сталин и возглавил бы эту сырьевую восточную провинцию ССШЕ  ...А Бронштейн-Троцкий был уверен, что со второй попытки — в 1923 году это у него точно получится.

Луначарский в своей книге подчеркнул такое качество характера Бронштейна как «огромную властность». И Клушин в своём исследовании отметил: «Вспоминая о тюремно-ссыльной эпопее, его подельник Г.А. Зив, один из первых принявший после революции предложение Дейча о написании книги о Троцком, указал, что Бронштейн ни в чём не терпел первенства над собой». Свою огромную алчность власти Бронштейн частично реализовал уже с 1917 года и продолжал реализовывать, а вопрос первенства удачно решался после начала серьёзной болезни Ленина. К тому же на стороне Бронштейна был и Запад в лице его бесспорных лидеров Англии и США. «Вся так называемая русская революция 1917 года готовилась под Троцкого. Ленин был подставной и временной фигурой, которая должна была исчезнуть, как только в этом возникнет необходимость», — отметил в своей книге известный исследователь истории этого периода А. Мартиросян. Об этой «глобальности» Бронштейна-Троцкого намекал в своих мемуарах и В. Молотов: «В партии и государстве очень решающе действовал Троцкий. Опасная фигура. Чувствовалось, что Ленин рад был бы от него избавиться, да не может».

Вот через год после окончания Гражданской войны «что-то» и «случилось» со здоровьем Ленина-Бланка, и можно вспомнить знаменитую фразу: «Мавр сделал своё дело, — мавр должен уйти». Этот вариант также имеет право на жизнь, но я сторонник того, что Ленин «сгорел на работе».

В общем, ситуация была такова, что в этот период всё способствовало хорошему и даже благостному настроению Бронштейна. И как показали последующие события — эта самоуверенность сильно подвела Троцкого, была причиной его ошибок. Вернее, если бы не решение Сталина побороться за власть в условиях смертельной болезни Ленина, то всё у Троцкого было бы хорошо и вполне естественным образом.

А Сталин, имея призрачные шансы реализовать свои менее амбициозные цели, всё-таки решил примерно с конца мая — начала июня 1922 года побороться с Троцким за власть в захваченной Российской империи, используя свою новую должность. Когда Сталина избрали генеральным секретарём партии, тогда эта должность не была такой важной и главенствующей, как, например, многие из нас наблюдали При Брежневе. Тогда это была второстепенная нудная аппаратная работа, которая включала в себя и работу с кадрами, их назначение и перестановку. Были на этой должности свои плюсы в виде влияния на кадровую политику и на кадры, например, Ленин в письме Сталину 22 апреля 1922 года писал: «т. Сталину. Прошу Секретариат ЦК (а если это компетенция не его, а Оргбюро, то Оргбюро) постановить:

1) Поручить немедленно НКидел запросить визу для приезда в Германию Глеба Максимильяновича Кржижановского, председателя Госплана, и его жены.

2) Дать отпуск обоим этим товарищам на время, необходимое для лечения Г.М. Кржижановского в Германии. Речь идет о лечении грыжи».

Плюсами этой должности Сталин стал пользоваться эффективно, даже талантливо. Сталин, не афишируя своих целей, активно включился в борьбу за власть. И этот ранний старт — до обнаружения конкурента Бронштейном, позволил ему в этой, казалось бы, безнадёжной борьбе накопить весомые плюсы, увеличить свой вес и влияние, создать коалицию авторитетных членов партии против Бронштейна. Пользуясь своим должностным положением, Сталин стал назначать на различные важные посты своих людей, единомышленников.

Как указывает в своей книге по истории СССР М.В. Ходяков — с лета до конца 1922 г. было произведено 4750 назначений на ответственные посты. Сталин незаметно, упорно ставил на различные посты свои кадры. При этом, по логике — он должен был ставить на должности большевиков не еврейской национальности, заинтересованных в подъёме России, но он, будучи юдофилом, ставил на должности и евреев — единомышленников. Например, в 1922 году Сталин встретил приехавшего по делам в столицу из далекого Туркестана Лазаря Кагановича и сразу предложил ему должность заведующего Организационно-инструкторским отделом ЦК, не дав ему даже вернуться в Туркестан за вещами.