Жестокие игры - [8]
Маша (с подозрением). И что вы тут делать собираетесь?
Неля. Я-то? Жить. (Помолчав.) А вы кто ему будете?
Маша. Жена.
Неля (разочарованно.). А у него жена есть? Я про это не слышала. Ну ладно. Хорошо.
Маша. Спасибо, что разрешаете.
Неля. Нет, отчего же.
Маша. Вы его хорошая знакомая?
Неля. Вообще-то пожалуй. Дело в том – он мне очень понравился. Совсем на человека похож. (Увидела колыбельку.) А это тоже его ребенок? Он и про это мне не рассказывал. Дело в том – я очень маленьких детей люблю.
Маша (чуть насмешливо). Правда? Как все удачно для вас складывается.
Неля. Вы думаете? Возможно. (Строго.) А чай у вас горячий? Если нет, согрейте. Мне погорячей сейчас нужно.
Вернулся Мишка, увидел Нелю. Присматривается.
Здравствуйте! Ну вот я и приехала.
Мишка (неуверенно). Большой привет. (Вопросительно оглядывает ее.)
Маша. Принимай гостей, Мишечкин, к тебе приехали.
Мишка. В самом деле? Вот славно… (Задумался.) Погоди, а где я тебя прежде видел? Ну-ка сними шапку… Мать честная, мой лучший друг… Тамарочка!
Неля. Неля я.
Мишка. Не играет большого значения. (С интересом.) А ты почему тут?
Неля. Сами же сообщали: на вес золота я.
Мишка (радостно). Вот когда я узнал тебя, ершистик! (Раскутывает ее.) Погляди, Маш, она у моего кузена стюардессой работала… Так приглянулась мне тогда!
Маша. Понятно. Даже сюда пригласил.
Мишка. Ты в самую ту минуту к нам явилась, Нелька. В самую ту. Нашу Лидусю какой-то вертолетчик в Салехард похитил. Некому моих больных сторожить. Ты как знала. Ну молодец! И надолго осчастливить появилась?
Неля. Как сложится. Осенью опять в институт пытаться надо. Поможете?
Мишка. Тут сомнений нету. (Усаживает ее возле печки.) Ну а что мой двоюродный передать велел?
Неля. А они и не знают, что я к вам отправилась. Уехала и не простилась. И все. И приветик. Они, верно, решили: я от них в общагу ушла. (Замолкла на мгновение.) Даже интересно, что они думают там. (Усмехнулась.) А ничего не думают, точно? Чего им думать-то, в общем? О чем таком вспоминать? (Неспешно.) Да, смех – вот у вас я… Как жизнь-то пробегает, Миша… Пробегает и не ждет. (Поглядела на Машу.) А это жена ваша? Ей сколько лет-то?
Маша. Скоро совсем сорок будет, девочка.
Неля. Немолодая уж. (В тепле ее одолевает сон.) Ладно, разберемся. Чаем меня быстрее поите, а то совсем замерзла я. (Закрывает глаза.)
Маша. Ее Бог послал тебе, Миша.
Затемнение.
Москва. Снова квартира Кая на Тверском бульваре. Середина мая. Несолнечная погода.
За бутылкой вина ведут беседу Кай, Никита и девица, совсем не похожая на ангела. Тихо звучит магнитофон.
Девица. Дождь и дождь… весна называется. И решительно ничего не случается. Вот в хорошую погоду всегда случается что-нибудь.
Кай. Надолго пропадал.
Никита. В институте сложности.
Кай. Какие именно?
Никита. Те же. Пятерки получаю.
Кай. А не скучно?
Никита. Привычка. (Не сразу.) Смешно, но хочется уехать куда-нибудь.
Кай (удивился). Нечто новенькое.
Никита. Ты прав, я отбился от рук. Что-то мне не очень, Кай Юлий.
Кай. И девицы замучили.
Никита. Я притих.
Кай. Шутишь. (Девице.) Правда, интересный мужчина?
Девица (пожала плечами). Посмотрим.
Никита. Она веселая у тебя.
Кай. Видишь, изнемог от смеха.
Девица. Нельзя так жить. Мне уже двадцать один год, а я не была в Дагестане. Говорят, там такие монастыри! Все туда едут. Ну какой дурак поедет теперь в Сочи?
Никита (у мольберта). Что-нибудь новенькое изобразил?
Кай. Взгляни-ка. (Показывает рисунок.)
Никита. Нелька…
Кай. По памяти написал.
Никита. А с какой стати?
Кай. Взгрустнулось в тот вечер. Нравится?
Никита. Очень.
Кай. Угадал. Единственная удача. Остальное дрянь. Все дрянь.
Никита. Подаришь?
Кай. Нет. (Не сразу.) Помнишь Мишку?
Никита. Кузена?
Кай. Борода. Гитара. Декоративный. По болотам ползает, жизнь знает, видишь ли. (Задумчиво.) Может, это он меня подшиб? Как-то все не то с той поры. (Девице.) Ну, что ты дымишь одну за другой? Как обезьяна.
Девица (задумчиво). Все-таки странно. Столько лет живу, а никогда не была в зоопарке.
Никита. Терентий появляется?
Кай. Безотказно, но помаленьку. Самодеятельностью увлекся, видишь ли. Не то прыгает, не то поет, не то танцует. Но прогрессирует так или иначе.
Девица. И в Загорск мы не едем, и в Коломенское. Церкви поглядели бы. Вон Любочка Интельман пешком в Оптину пустынь пошла. Босая.
Никита. Где ты ее выкопал?
Кай. Сама нашлась.
Девица. Дурачок, я счастье приношу. Можете у Стасика спросить.
Никита (несколько нерешительно). Кай… довольно забавная история… Вообрази: я тут на днях Нельку во сне видел. (Смутился.) Ни с того ни с сего… И сон какой-то нескончаемый… Запечатлелся.
Кай (помолчав). И что же?
Никита. На душе как-то мутновато стало… Чепуха, конечно, но разыскать ее решил… и не нашел в общежитии. Помнишь, как добивалась прописки?… И вдруг бросила все, уехала из Москвы.
Кай. А ты отчего так уж встревожился?
Никита. Ну… в общем-то она существо своеобразное… Дразнила меня неоднократно: «Вот возьму и рожу тебе дочку…» Или заявит вдруг: «А может, я уже на шестом месяце…» И такие были шуточки.
Кай. Ну что ж, повеселимся. Отцовство тебе пойдет… Бубенчик.
Никита. И по срокам все сходится… Зачем иначе из Москвы было уезжать… И приснилась как раз.
С тех пор как в 1947 году Алексей Арбузов написал второй вариант легендарной пьесы, первая версия «Тани» навсегда исчезла с подмостков. Классическим стал сюжет второй вариации: Таня, влюбленная в Германа, хочет жить только для него и бросает медицинский институт. Но Герман влюбляется в другую. Потеряв мужа и ребенка, Таня находит в себе силы начать новую жизнь. Становится врачом, едет работать на Дальний Восток, где встречает настоящую любовь.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Действие происходит в 1941 году. Провинциальная деревня в Иркутской области на берегу реки Ангары объединила людей с разными судьбами из разных иголков России: Москва, Леннград, Челябинск. Первая любовь, мужская дружба, тихое семейное счастье, брак без любви – все это и многое другое предстает перед нами в пьессе. Все началовь в тот день, когда познакомил любимую девушку с лучшим другом… а может быть раньше? Нелепая шутка, сказанная в сердцах перечеркнула жизнь троих людей. Но вначале кажется, что счастье рядом, ведь "люди на земле должны быть счастливы – это факт".
Это история двух людей, одному из которых "уже шестьдесят", а другой – "нет еще восьмидесяти", встретившихся случайно, но не случайно полюбивших друг друга… В пьесе участвуют только два актера. Элегантная, с претензией на модную оригинальность – как в одежде, так и в манере поведения, особа – на самом деле легко ранимая, немолодая женщина, сохранившая искренность и глубину чувств, душевную красоту и благородство… Взбалмошная сумасбродка на поверку оказывается обаятельной и остроумной собеседницей, убивающей наповал доводами, которым нельзя отказать в своеобразной логике, умеющей перенять и едко высмеять тон партнера, полностью перехватить инициативу, то есть "вести в счете" до конца "тайма"…
Действие пьесы разворачивается в предвоенные и военные годы, главные герои – молодые люди, будущие медики, потом ставшие врачами, принявшие на себя огромную нагрузку врачей на войне. Не менее трудно и всем остальным героям, даже тем, кто не имеел отношения к медицине. Лихое военное время стало проверкой для всех и для всего. Выдержит ли любовь испытание разлукой, выдержит ли дружба червоточину предательства, выдержит ли организм непосильную работу… И крепкий парень, надежда курса, мечется в терзаниях и сомнениях, мучая себя и близких, а щупленькая пигалица тащит на себе сверхурочную работу, заботу о ребенке, груз тоски по любимому.
Действие начинается во время блокады Ленинграда. Но пьесса менее всего о войне – это притча о любви, лишенная каких бы то ни было определенных временных и пространственных границ. Пьеса Арбузова – лишь повод поразмышлять о вечных ценностях. Притчевость постановки пьессы подчеркивают декорации. Представьте, первая "военно-блокадная" часть спектакля разыгрывается в ослепительно белом интерьере – ни одного цветного пятна. Белая кровать и тумбочка, белые валенки и телогрейки – белый как чистый лист бумаги мир.