Жестокая гвардия неба - [3]
– Дож, это что? Ад, спустившийся на Землю?
– Раз уж нас решили для начала отмыть, пока только чистилище. А значит, есть шанс спастись.
– Это вопрос веры?
– Скорее, везения.
– Дож! После третьего раза со мной чуть не случился припадок.
– Все очень просто. Закрой глаза и иди. Дверь в подвал открыта, крысы тебя не тронут.
Полное имя человека, звавшегося Дожем, было Джошуа. Но все привыкли к такому обращению, привык и он сам. Дож был музыкантом, играл на трубе в оркестровой яме городской оперы. Этой работой он занимался почти сорок лет, с момента окончания консерватории. Именно Дож стал опорой для выживших в его подъезде.
Винченцо, для своих Винч, двадцати девяти лет от роду, был, что называется, человеком толпы. В жизни ему пришлось заниматься разными вещами, от подсобных работ на большом аптекарском складе до переноски мебели и установки стеклопакетов. Квартира осталась от родителей и являлась самым большим его богатством. Никчемным Винча назвать было трудно, все же парень старался хоть как-то удержаться на плаву.
Дож страдал от болей в мениске, ему трудно было сгибать ногу в колене. Потому даже вопроса не стояло, кто именно пойдет в подвал за водой. Винч не возражал, он даже представить себе не мог Дожа, пробирающегося по тесным коридорам подвала. Но при этом Винч был объят паникой, потому что очень боялся мертвецов. Как будто мертвецы могли сделать с городом что-то похуже, чем незабываемая гроза.
– Может быть, еще раз попробовать перелезть через балкон и попытать счастья в соседних квартирах?
– Попробуй, попробуй, – проворчал Дож. – Заодно передашь привет Майку, наверное, он до сих пор так и висит, приваренный к балконной раме, будто электросваркой. А может, его уже расклевали вороны.
Майк, старший сын Софи, нарушил правила чудовищной игры на выбывание. За то и поплатился. Теперь Софи постоянно сидит в кладовой для белья, трясет головой и ходит под себя, если Джако, оставшийся младший сын, не успевает подставить фритюрницу, исполняющую роль медицинской утки. Еще у Софи была дочь, но три недели назад она уехала с мужем на курорт. О том, что там произошло, Софи узнала за два дня до начала грозы. Она даже пыталась уговорить сыновей отправиться на Адриатику, но власти честно предупредили, что Восточное побережье закрыто, потому что существует угроза последующих цунами, и родственников погибших допустят к месту трагедии только после окончания спасательных работ. Софи тогда уже стала выпадать из реальности, а сейчас, после потери старшего сына, и вовсе ушла в параллельный мир, чьи картинки заставляют трясти головой и завораживают настолько, что человек не способен контролировать мочевой пузырь.
«Бедная Софи», – подумал в очередной раз Винченцо.
– Ты идешь? – прервал его размышления Дож.
– Я… Может быть, утром? – В голосе Винча звучали просительные интонации, но на самом деле получалось так, что спрашивал он только себя. – Мы ведь до утра сможем продержаться, а с восходом солнца…
– Чушь все это! Сделаем так, – прервал Дож поток уверток, – я пройдусь с тобой до подвала, а дальше ты сам.
– О! – Винч радостно закивал, не понимая, как такое очевидное решение не пришло ему в голову.
По правде говоря, его страх перед мертвецами был так силен, что он готов был двинуться вслед за теткой Софии той же дорогой от одной только мысли, что ему придется еще раз увидеть то, или тех, кто лежал вповалку под лестницей.
– Джако! – позвал Дож. – Принеси парочку бутылей, мы идем за водой! И намочи одеколоном пару тряпок, чтобы не тошнило.
Из кладовой раздался вздох. Парень разрывался между тяготами ухода за матерью и осознанием тщетности такой помощи. Наконец вышел, блуждая взглядом, щурясь от дневного света после полумрака кладовой.
Шутка ли, три дня подряд баюкать человека без разума. Видеть глаза матери, смотрящие куда-то за горизонт. Прямо на белую стену, строго перед собой!
– Вот, возьмите.
– Послушай, Джако. – Дож взял две протянутые емкости, но не торопился уходить. – Если Богу будет угодно, твоя мать очнется. Думай, что она ушла, не навсегда, на время, а потом обязательно вернется. Пойми, ей так легче, иначе сердце могло не выдержать, у нее и так случались приступы. Тебе не нужно страдать, этим ты ей точно не поможешь. Лучше наладим дежурство. Кто-то постоянно будет проверять, как она, а ты пригодишься для других дел.
Ответом было полное недоумение во взгляде. Но Дож был терпелив.
– Сейчас мы с Винчем сходим за водой, а завтра пойдешь ты, – вразумлял несчастного юношу музыкант, – Софи тоже нужно пить. У нас заканчивается еда, вскоре положение станет еще хуже. Без тебя нам не справиться. Уразумел?
Джако кивнул и поплелся обратно в кладовку.
«Бедная Софи, бедный Джакомо, бедные мы все», – подумал Винч, перенимая емкости у Дожа.
Гроза началась после пяти. Это была пятница. Готовился концерт для молодежи, спонсором выступала пивоварня, празднующая свой юбилей. И ватаги мальчишек и девчонок успели занять места в городском парке, а на площади установили помост и три огромных экрана.
Сначала в отдалении прогремел одинокий раскат грома. Многие вскинули голову кверху, но ничего, кроме светлой синевы без единого облачка и клонившегося к горизонту солнца, там не обнаружили. Кто-то вообще ничего не понял, восприняв звук как проверку музыкального ритм-бокса. Потом небо будто полыхнуло, растеряв светлые тона. Солнце исчезло, его украла ловкая и невероятно быстрая туча. Над городом пронесся ветер и хлынул дождь.
Секунды тают, как инверсионный след за соплами движков. Истребители расходятся пятью тройками, им даже близко нельзя подходить к полосе отчуждения – разорвет гравитационными вихрями! Но линкорам Солнечной тоже мешает работа «Зигзагов», и сейчас истребители сходятся по каким-то диким немыслимым траекториям, напоминающим меридианные линии глобуса. Каждой тройке «Зигзагов» достаются двенадцать «Кнопок»!Если бы это была игра, Джокт предпочел бы играть за соперника. Не так страшно, а главное – наверняка победа.Никто не знает, где и как окончится война, но каждому понятно – развязка близка.
За его плечами — горечь потерь. В его душе — жажда отмщения, а в сердце — мечта стать лучшим из лучших. Судьба всего человечества висит на волоске, и чаша весов уже склонилась на сторону врага. Когда-то цветущие, наполненные жизнью земные колонии лежат в руинах. Миллионы? Миллиарды? Сколько же еще жертв нужно положить на алтарь Победы?Здесь не осталось места для любви и радости. Пилоты последнего звёздного флота готовятся к сражениям, которых еще не видела Галактика. Им страх не ведом, и в модифицированном сознании воинов не осталось сомнений.Так пусть же им повезет!
«Пять глыб — линкоры Солнечной — бьют в пространство, заполненное кораблями Бессмертных... Мониторы выстроились в замкнутую цепочку, работают будто лента конвейера, сменяя друг друга. Левое крыло — крейсеры. Попеременная атака! Движение их строя — движение жующих челюстей. Если бы пространство умело кричать — оно бы кричало!»Большая война с высокоразвитой расой Бессмертных продолжается. В ней перемешиваются победы и поражения, судьбы цивилизаций и судьбы людей. Новые жертвы, новые технологии, тайны космогонии и даже интриги Власти — ничто не остановит флот на его пути к победе.
Журнал «Фантастика и Детективы»В номере:Дмитрий Градинар. По ту сторону снегаЮлия Ткачева. ВоронМарина Ясинская. Красавица и спящее чудовищеЕкатерина Терина. Тише, мыши.
…играет на самом сокровенном - извечном стремлении человека к Марсу.
За его плечами – горечь потерь. В его душе – жажда отмщения, а в сердце – мечта стать лучшим из лучших. Судьба всего человечества висит на волоске, и чаша весов уже склонилась на сторону врага. Когда-то цветущие, наполненные жизнью земные колонии лежат в руинах. Миллионы? Миллиарды? Сколько же еще жертв нужно положить на алтарь Победы? Здесь не осталось места для любви и радости. Пилоты последнего звездного флота готовятся к сражениям, которых еще не видела Галактика. Им страх неведом, и в модифицированном сознании воинов не осталось сомнений.
Через агонию и боль Миос впитал кристалл Висмута. Человеку с Земли, Михаилу Осипову — не впервой такого рода трудности, но не все прошло гладко. Спасение своей жизни и жизней его соклановцев взяло свою цену. Произошла смена боевого класса…
Я попал. И в прямом, и в переносном смысле слова. Если в моем мире музыка и танцы вызывают у людей радость, то на проклятых просторах Антерры артисты повергают людей в первобытный ужас. Заунывная песня способна сравнять с землей целый город, а рэпер Моргенштерн вообще сошел бы за стихийное бедствие. И ангелы тут отнюдь не такие душки, какими их рисует религия. Грех имеет форму, покаянию не подлежит, и если ты стащил шоколадку в «Пятерочке», то готовься стать Грешником после смерти, потому что грехи простительны только ангелам. Такой вот гребаный мир. Пришлось учиться выживать.
Мир который кажется создан равным для всех. Для развития в культивации необходимы минимальные требования: обладание каналами одного вида энергии, и минимальные знания о предстоящем впереди пути. Мир в котором даже крестьянин может обладать телом сокровищем.Мир — равных, но среди равных, всегда есть те кто равнее других.Дрейфующая земля плывущая в пустоте, вокруг неё вращаются две звезды, желая испепелить вечно воюющих: людей, орков, и множество других враждебно настроенных созданий.Человек с необычной родословной со своими товарищами, находятся под вечной угрозой смерти, усмиряя множество злобных существ которые оказывают давление на жителей королевства.
События тем временем начинают закручиваться. Стоило герою устроиться и «встать на крыло», как изменчивые ветры ломают крылья и бросают его в ураган. И что делать? Нужно вновь как-то бороться. Теперь главный герой вновь попадает «из огня да в полымя», узнавая, причем неожиданно близко, о «древних — величайшей цивилизации поработителей».
И вновь ты оказался неизвестно где. И вновь должен выжить и вернуться. Но в этот раз всё гораздо сложнее. Ты был втянут в игры богов. За тобой по следу идут лучшие ищейки, которых они смогли найти и натравить на тебя. И ты понимаешь, что тебе нужно время для того, чтобы разобраться в происходящем и понять, откуда ждать следующего удара. Но главное, ты знаешь, что если будут бить по тебе, то ударят по твоим близким и родным. А потому, чтобы защитить их, ты начинаешь свою игру. Игру в прятки на выживание с богами.
Если ты оказался в чужом и необычном мире, сумел не погибнуть по пути сюда, и даже смог как-то устроиться на новом месте, это ещё не значит, что всё уже позади. Это лишь означает, что ты успел увернуться от первого выпада, который приготовила тебе судьба. И скоро сможешь убедиться в этом. Ведь этот первый выпад чаще всего является проверочным. Тебя прощупывают. Стараются найти твои слабости и болевые точки. И потому – готовься. Даже простая и не слишком обременительная поездка может оказаться настоящим испытанием и борьбой за выживание.
Если обстоятельства сложились так, что тебе просто не оставили никакого другого выхода, кроме как уйти в другой мир, то почему нет? Воспользуйся им. Всё равно в этом мире тебя с рождения ничего не держит. Твою цель уничтожили, твои стремления растоптали. Да и тебя самого списали. Ты стал не нужен. Даже более того – опасен. Может статься, и пойдешь на поводу у тех, кто преследует тебя? Или сделаешь тот единственный шаг, которого от тебя никто не ждёт. И пусть там, куда ты попадёшь, для всех станешь непутёвым и странным, но зато у тебя появится шанс начать всё сначала.
Быть самим собой – вот что осталось при Борисе Градове, когда он оказался в другом мире. Жизненный опыт, смекалка и немалый ум помогали ему выбираться и не из таких передряг, но и ранее подобные проблемы его не настигали. Итак, причина: согласие участия в научном эксперименте, проплаченного соседом-олигархом. Последствия эксперимента: те самые проблемы. Вот и получилось, что Борис оказался там, где не нужно. Или, наоборот, где нужно?