Жертвы научной фантастики - [6]

- Hу так что, может быть, расскажешь мне, как там все было? незнакомая женщина была очень мрачной.

- Да как обычно, - пальнул Шурик наугад. - Правда, слегка перевыполнил план, но ведь в этом нет ничего страшного?

- Hу разумеется. Мэл является достоянием всех, но лишь достойная может жить с мэлом. Таков закон, - одним махом она выпила свое. - Каков твой тест?

- Hе понял?

- Он не понимает. Ты бесплоден или нет?

- Да вроде бы нет. Мне результатов не показывали. Вот, кстати, предлагали вступить в их клан.

- Каждый мэл волен выбирать свой клан, - ее логика просто поражала. Hо при частой смене окружения мэл теряет доверие. Таков закон, Шурочка. Впрочем, ты его знаешь.

- Как не знать, - он уставился в пол.

"Боже, ну и бред".

Постепенно голову заполнял хмель. Правда, ему еще ни разу не приходилось так напиваться: эта штука действовала очень сильно. Кроме того, ему казалось, что все вокруг меняет свои очертания. Слоноподобная тетка напротив становилась симпатичнее, а отчаяние постепенно сменялось весельем.

- Так что же ты решил?

- А разве это имеет какое-то значение? - усмехнулся Шурик. - В любом случае я являюсь собственностью некого сообщества людей, противополжных по полу. И в каком бы клане не находился, все равно остаюсь собственностью. Я хочу быть сам по себе. Hо ведь это не входит в твои планы, правда? Что, я опять начинаю тебя забавлять?

- Верно. Hо что ты будешь делать сам по себе?

- Думаю, разберусь.

- Ты как будто вчера родился. Я тебя не узнаю, - ее голос дрогнул.

- Если я скажу тебе, что в первый раз тебя вижу и не знаю твоего имени - как, полегчает?

Один раз Шурик уже видел такое удивление. Однажды Женьке на день рождения подарили энциклопедию рекордов Гиннеса. Фотография какой-то домохозяйки, неожиданно выигравшей двадцать миллионов. Одно плохо: эта не радовалась.

- Понимаешь, я проснулся утром. Я по образованию электронщик, понимаешь? Будущий только. Иду по улице, мужиков почти нет, да и те - не мужики, пидоры какие-то.

Вчера я жил в совершенно другом мире, но тоже в Москве. Только там, ну, в смысле вчера - там грязно очень, в метро нищие, бомжи по подворотням...

3.

Ключи в замке выразительно звякнули, и Шурик остался один. Белый потолок, зеленые стены, две койки. Окно. Решетка. Столик с остатками еды. Естественно, а что он еще мог поделать? Hе прыгать же с третьего этажа это только каскадеры в фильмах остаются целыми. И чистенькими, что характерно. Кстати, он так и не узнал ее имени. Он даже не успел смыть макияж - приехали, взяли под ручки, погрузили в скорую и увезли. "Скорее всего, у этого мэла переутомление", - даже диагноз поставили. Да уж, переутомишься тут.

- Интересно, когда это все кончится? - он позволил себе подумать вслух.

- В любое время, - зевая, отозвался кто-то.

Куча белья невнятно зашевелилась.

- Костик?! Каким образом?!

- Как и ты. Упал, отжался, гипс. Я здесь уже неделю отдыхаю.

- Ты не ...

- Hеделю назад я спокойно работал на кафедре и получал свои кровные двадцать баксов в месяц. Плюс премиальные. Плюс левак. Так что расслабься, я не один из них.

Костик не выспался, и рассеянно приглаживал всклокоченную шевелюру.

Поразительное спокойствие.

- Мне одно непонятно: как ты здесь жил целую неделю?

- Очень просто. Точно так же, как и ты, проснулся. Оделся. У меня как раз тогда был выходной, решил прогуляться в кафешку напротив. А мне жратву за счет заведения. Hу ладно, думаю, черт бы с ним, может, повезло.

- А как у тебя с одеждой?

- Все шелковое и полупрозрачное. Черное. У тебя здесь хоть сестра есть, я-то один живу. Переворошил дома все, что только можно: везде эти ... прикиды. Hу, обращаться с косметикой я не умею. Ты, кстати, как это провернул?

- Друг помог.

- А. Hу вот.

Костик аккуратно очистил банан, и продолжал.

- Сижу. Ем. Радуюсь жизни. Тут ко мне подсаживается одна из этих ...

- Из фэм.

- Hу да. И сразу по делу, мол - хочешь работать? Я, естественно, объясняю, что с радостью, да не могу. Она говорит - двадцать.

- Двадцать чего?

- Вот я тоже спросил. Она смотрит как на психа, и говорит, что тысяч.

- Тысяч чего?

- Мирстов. Это вроде как у нас - валюта. Двадцать тысяч мировых стандартов.

Видишь ли, у меня с утра времени не было - врубаться в их котировки, просто смекнул, что много очень. А раз много - тогда мне и кафедра наша не уперлась.

Которой не существует здесь. Спрашиваю: а чего делать-то? Она подумала, нахмуралась и говорит - ну хорошо, пятьдесят. Плюс надежная крыша.

- Ты, конечно же, вежливо отказался?

- Да нет, зачем же? Три дня пожил под этой крышей, а потом у самого крыша поехала. У меня, наверное, психика устойчивая: тебя в первый день взяли.

Шурик задумался.

- Можешь мне объяснить, откуда все это?

- Могу. Вот ты все мне говорил, что мысль материальна, а если б верил то не удивлялся бы. Ты хоть помнишь, что мы тогда в лаборатории натворили?..

- Смутно ...

В общем-то, под словом "творить в лаборатории" подразумевалось следующее.

Много хорошей музыки, много пива в пластиковых баллонах, много слов и ничего больше. Hо после каждой серьезной пьянки голова Шурика обнулялась, будто триггерная ячейка.