Женский пол - [19]
Карикатурность здесь столь очевидна, что цыпа считывает это так же быстро, как и читатель. Ее это вдобавок, скажем так, не оставляет равнодушной. Они с цветным челом отправляются к нему познакомиться поближе, а белый чел, ворча, отходит в сторонку. «Можно сворачивать свой йо-йо. Все клевые цыпы — либо лесбиянки, либо гуляют с цветными. — жалуется он. — У белого мужика в наше время никаких шансов»[129]. В руках сообразительного режиссера эта сцена могла бы стать хорошей сатирой на то, что мы бы теперь назвали фантазией правых о нации рогоносцев: опущенный белый мужчина, которого с одной стороны имеют черные, а с другой лесбиянки, смиряется с жизнью, наполненной сексуальной фрустрацией. И вот так на свет появляется инцел.
12 августа 2017 года в городе Шарлотсвилл, штат Вирджиния, группа неонацистов, членов ку-клукс-клана и альт-правых активистов устроила демонстрацию, которая переросла в ожесточенные беспорядки, приведшие к гибели демонстрантки-антифашистки Хезер Хайер. Три дня спустя плодовитая создательница сисси-порно, известная как Сисси Минди, чей контент часто реагирует на инфоповоды, запостила в своем Tumblr-блоге картинку с белой женщиной, делающей минет черному мужчине. Ее голова повернута набок, глаза широко раскрыты, словно она потрясена размерами члена. «Борись с нетерпимостью и расизмом, — гласит подпись. — Соси большой черный член». Троп большого, угрожающего и обладающего невероятной потенцией пениса черного мужчины имеет давнюю историю, он служил дежурным оправданием для линчеваний и террора, развязываемого сторонниками идеи превосходства белой расы, и попадается по всему порнографическому спектру (где известен как ВВС — аббревиатура big black cock): от глянцевой мейнстримной продукции студии Blacked, где сексапильные белые девушки впервые пробуют межрасовый секс, до одного из ближайших родственников сисси-порно, куколд-порно, в котором белых бойфрендов и мужей принуждают смотреть, как черные мужчины сношают их белых жен и подружек, а те им с радостью отдаются (а порой мужьям и бойфрендам приходится и участвовать в этом процессе).
Классическое объяснение этого фетиша — теория негрофобии как смертельной зависти, сформулированная революционером Францем Фаноном: белый мужчина, проецируя на темнокожего мужчину «бесконечную мужественность»[130], которой, как ему кажется, ему самому недостает, начинает мстить за это темнокожему мужчине. Прототип любой такой мести — линчевание. Однако использование этого тропа в сисси-порно показывает, что предположение Фанона о негрофобии как о возможном признаке вытесненной гомосексуальности справедливо лишь наполовину. Парадокс белого супремасизма, естественно, в том, что на самом деле это комплекс неполноценности: белый мужчина, который с тем же успехом мог бы нафантазировать, что у черного пенис меньше (это как-никак фантазия), тем не менее воображает себя сексуальным неудачником, у которого все опускается перед лицом безграничной сексуальной потенции черного мужчины.
Иными словами, настоящая угроза, которая в посте Сисси Минди становится соблазнительным обещанием, не в том, что черный мужчина мешает белому расисту быть мужчиной, но в том, что черный мужчина напоминает белому, что тот в принципе никогда не хотел быть мужчиной. Сисси Минди фиксирует эту тревогу в хештегах своего поста: «раб BBC», «превосходство черных» и «геноцид белых». Последний хештег указывает на старую конспирологическую теорию о государственных программах по сокращению белого населения (иммиграция, низкая рождаемость, аборты и т. д.), которая с недавних пор обрела новую жизнь в качестве популярной у альт-правых темы обсуждения в соцсетях. В этой форме сисси-порно становится, так сказать, наиболее правдивой версией самого себя: пародийным выражением вытесненных сексуальных фантазий альт-правых. Лукавый вывод отсюда, по-видимому, состоит не только в том, что феминизироваться — это как бы немного умереть, но и в том, что сиссификация белых может стать своего рода эротическими репарациями за все лишения, вызванные системой рабского труда.
Конечно, это шутка, независимо от того, кажется она вам смешной или нет. Никто на самом деле не думает, что один минет в состоянии что-либо изменить. В каком-то смысле все дело именно в этом: женский пол и политика не сочетаются друг с другом. После десятилетий занудных феминистских споров об агентности ясно только одно: возможно, женщины способны к политическому действию, но женский пол — никогда. В конечном счете выражение «принудительная феминизация» — тавтология: женскость — всегда продукт силы, а сила неизменно феминизирует. Именно поэтому среды, призванные маскулинизировать своих обитателей, — в голову приходят студенческие братства и американская армия — в итоге неизбежно выражают свое основное противоречие (всякий, кого принуждают быть мужчиной, не может быть мужчиной) не только через изнасилования и сексуальные домогательства (мужчин по отношению и к мужчинам, и к женщинам), но также в ритуалах дедовщины, в которых мужчин принуждают пройти через феминизирующие сексуальные акты
