Женские убеждения - [131]

– Ну, я пока, пожалуй, не готов, – возразил Кори.

– До среды еще есть время. Уверен, ты до тех пор что-нибудь сваришь.

Вернувшись с работы домой, Кори уселся за стол в гостиной – мама мирно сидела напротив. В одной из многочисленных тетрадок Альби он начал писать читабельные заметки по поводу игры, которая в последнее время сложилась у него в голове – вернее, на самом деле, сложилась гораздо раньше. Вечером в среду он вошел в улей из лакированного дерева, который представлял собой «Хопс» в центре Нортгемптона. Кори чувствовал себя неуютно в этих модных заведениях, поскольку они напоминали о том, что у него было когда-то, пусть и недолго: о богатстве, которое окружало его в Принстоне, а потом – в Маниле, до того, как он от всего этого отказался.

Доктору стоматологических наук Уильяму Кронишу было тридцать пять лет: челюстно-лицевой хирург со вздернутым подбородком, изо всех сил старавшийся выглядеть аристократом.

– Я подростком был чем-то вроде гота, мне жутко нравились всякие фриковые игры. Но и отец, и дед у меня дантисты, так что, когда пришло время решать, чем в жизни заняться, я позволил подтолкнуть себя в эту сторону, поскольку вещами, которые меня действительно интересовали, на пропитание на заработаешь. Теперь у меня отличная практика, но я никак не могу забыть того, другого себя. Страшно хочется поучаствовать в создании какой-нибудь крутой игры. Сколотить на этом состояние я не рассчитываю, у меня и так с деньгами порядок. Здорово будет послушать, чего вы там придумали.

Логан отчитался первым.

– Охота на ведьм, – произнес он медленно, веско подчеркивая каждое слово. – Ролевая игра. Твой аватар – девочка, которая живет в Салеме в 1692 году. Обычная девочка. Подросток в шапочке.

– Обязательно девочка? – спросил Крониш. – Может, например, кто из деревенских жителей?

– Молодая крестьяночка, – предложил Кори.

– И верно, – согласился Логан. – Ладно, давайте расскажу, какую среду я собираюсь создавать.

Крониш поднял руку.

– Знаете, – сказал он, – пожалуй на этом и остановимся. На мой взгляд, немножко слишком стандартно. Более того, уже существует несколько игр на тему Салема. Кроме того, как я уже говорил, мне бы хотелось, чтобы это было своего рода искусство.

Взгляд челюстного хирурга переметнулся на Кори, и он опасливо поинтересовался:

– Может, ваша идея больше в этом направлении?

Кори было неудобно затирать Логана, который проявил к нему такую доброту, пусть и с оттенком жалости (он так и видел, как Джен жалостливо спрашивает Логана на кухне, за ужином из местных продуктов: «Можешь чем-нибудь помочь этому славному Кори Пинто?»).

– У нас с Логаном это общая задумка, – начал он. – Идея моя, я напишу сценарий, а он будет заниматься дизайном и программированием. В этом я совсем не разбираюсь.

Логан добавил:

– Я могу изложить свой план. Когда Кори расскажет, вы, может, подумаете: ни фига себе, как же это осуществить, столько нужно создавать сред, но…

– Погодите, – остановил его Крониш. – До этого еще доберемся. Может быть. – Потом он обратился к Кори: – Сначала расскажите мне свое видение.

И Кори начал излагать свою «идею», но не так, как, по его представлениям, дизайнеры игр излагают свои идеи, а так, как это виделось ему самому.

– Представьте, что вы отправились на поиски умершего человека, которого любили, – обратился он негромко к двум своим слушателям. – Вам прекрасно известно, что ваш любимый человек мертв, а значит поиски не имеют смысла, но у вас все равно возникло неодолимое желание его искать, потому что вы не можете поверить в то, что этого человека больше не существует. В смысле, умом вы в это верите, однако не верите в глубине души. Сами того не сознавая, вы все ищете и ищете, пытаясь обрести этого человека в снах, в других людях, в бесконечных приступах тоски, может, через прием наркотиков или через мимолетные сексуальные увлечения теми, с кем в противном случае никогда на свете не легли бы в постель. Используете все мыслимые средства. Но ничего не получается. Совсем. Да и как может получиться? Человек, которого вы любили, мертв. Его тело перестало функционировать, сердце перестало биться, в мозг перестала поступать кровь. Его не существует – и точка. Но в игровой реальности – в нашей реальности, которую я пока буду называть «Ловец душ», – у вас есть шанс его вернуть.

Кори сделал паузу, но слушавшие не остановили его, не стали задавать вопросов, кивать и вообще как-то выражать свои эмоции – было непонятно, провал это или победа. Кори, за неимением другого выхода, продолжил:

– Игра будет очень, очень трудной. В смысле, достигнуть цели удастся только считаным игрокам. В этом будет часть ее привлекательности. Большинство пользователей так и не получат того, ради чего они игру купили. Но некоторым, пусть совсем редко, удастся дойти до конца. Другие захотят знать: «Как у тебя это получилось? Как ты нашел своего человека?» На это не будет простого ответа. Игра будет… в большой степени завязана на чувства и интуицию. И одновременно на контринтуицию. Люди, которым удалось обрести своих умерших, превратятся в знаменитостей игрового мира, потому что дадут другим понять: результата все-таки можно добиться. Главное – проявить усердие и терпение в поисках того, кого утратил, а в итоге это свое упорство можно будет превратить в навык. Разумеется, в большинстве индивидуальных игр даже не будет подходящего софта, чтобы отыскать своих умерших. Но в некоторых будет, и если вам такая достанется – это будет подобно золотому билетику Вилли Вонка. Узнать это можно будет только после многих месяцев использования. Но даже если вам такая досталась, все равно многое будет зависеть от того, правильно вы действуете или нет.