Женские образы в творчестве Валентина Распутина - [29]

Рассказ Распутина называется «В ту же землю…» У этого названия есть два смысла: один из них заключён в словах Пашуты, сказанных у «свежего холмика могилы»: «А что… хоронят же при дорогах шоферов, когда погибают… Какая разница– где?! В ту же землю…» Второй смысл связан со всем творчеством Распутина: именно к земле необходимо вернуться, чтобы в неё и уйти, когда придёт срок. И не только потому, что город враждебен человеку, деформирует его душу, но ещё и потому, что нам, людям, прежде чем упокоиться и с миром уйти в землю, нужно сначала устроить по законам добра и справедливости, завещанных нам предками, жизнь на этой земле!

Распутин верен себе. Автор и в этом своем рассказе остается писателем родной земли, писателем, размышляющим над самыми острыми проблемами современной жизни и делающим это исключительно мастерски. Совершенно нельзя согласиться с Ильёй Кирилловым, который, рецензируя книгу произведений Распутина, вышедшую в издательстве «Вагриус», делает очень странные выводы о последних рассказах В.Распутина, в том числе и о рассказе «В ту же землю…»:  «Принято говорить о глубоком психологизме В.Распутина, и с этим обстоятельством трудно спорить. Следует сказать также об исключительной этической одаренности его как художника. Этические конфликты являются самым важным движущим началом в его творчестве, только в этих случаях сюжет получает плодотворную почву для художественного осуществления, подлинную психологическую подоплеку. Только тогда произведение обретает внутреннее единство, завершенность. Припомнить в этой связи можно «Последний срок» и «Живи и помни», «Василий и Василиса» и «Век живи – век люби», даже «Уроки французского». В других произведениях, не несущих в себе подобного напряжения, теряется внутренняя логика, как следствие – путается сюжет и психологические переживания, казалось бы, достаточно изощренные, ситуацию не спасают.

      Психологизм В.Распутина – общее место во всех рассуждениях о писателе… <Но> в отдаленные, действительно малоизведанные закоулки человеческой души он предпочитает не вторгаться или делает это крайне редко. Впрочем, именно такая попытка предпринимается в рассказе «В ту же землю» (1995), неожиданный пример, когда В.Распутин готов идти до конца. Но какая вместе с этой решимостью скованность в художественных образах! Нечеткость координат, точнее, сознательный отход от этической логики в данном рассказе влечет крайнюю неуверенность художественную. Психологизм ради психологизма как самостоятельная литературная задача не для Распутина, в отличие от многих западных авторов».

       Такая оценка, как нам кажется, из области курьёзов, когда получается, как у Крылова: «Ах, Моська, знать, она сильна, что лает на слона». Поэтому происходит парадокс: ругательства исподволь оборачиваются похвалой: «Взгляд скорбный, лишенный малейших иллюзий по поводу того обновления, которое обещает людям новый уклад. Как и прежде, В.Распутин привержен в своем творчестве чувству любви, жалости, долга… Странным является… то обстоятельство, что последние полтора десятилетия в новую совершенно эпоху духовного и художественного упадка мы ждали еще одного Распутина, книги которого не уступали бы первому». Как раз этим-то и велик Распутин – велик тем, что всегда во все времена умеет оставаться собой!

2.3.2. Женские образы в последней повести В.Распутина

«Дочь Ивана, мать Ивана»

2.3.2.1. Образ Тамары Ивановны – «свидетельство жизни России»

Последняя повесть

Валентина Распутина

«Дочь Ивана, мать Ивана»

– одна из самых «страшных» повестей писателя. Она как бы продолжает традицию, положенную В.П.Астафьевым в его

«Печальном детективе» и «Людочке», но Распутин традицию ещё более ужесточил в соответствии с сегодняшним временем, потому что, по словам самого писателя, сказанным в повести, нынешнее время совсем другое: «Всегда казалось само собой разумеющимся, заложенным в основание человеческой жизни, что мир устроен равновесно, и сколько в нем страдания, столько и утешения. Сколько белого дня, столько и черной ночи… впереди всегда маячил твердый берег, и в любом крушении всегда оставалась надежда взойти на него и спастись. Теперь этот спасительный берег куда-то пропал, уплыл, как мираж, отодвинулся в бесконечные дали, и люди теперь живут не ожиданием спасения, а ожиданием катастрофы…»

Распутин и раньше поднимал самые ранящие проблемы: и в «Последнем сроке», и в «Прощании с Матерой», и в «Пожаре». «А тут и еще больнее, – пишет Валентин Курбатов в журнале «Подъём» [2004, №2]. – Тут уж пожар-то во всю землю. И опять, как всегда у него, – на земных, женских, слабых, всесильных плечах».

Писатель жёстко ставит диагноз, и он не утешителен: «Когда верх берет вырвавшаяся наружу грубая сила, она устанавливает свои законы, неизмеримо более жестокие и беспощадные, нежели те, которые могут применяться к ней, ее суд жестоко расправляется с тем, что зовется самой справедливостью».

Повесть Распутина очень современна, писатель публицистически заостряет наболевшие проблемы России, но, к сожалению, широкого общественного резонанса новая повесть В. Распутина не вызвала. Да, состоялось обсуждение повести в Союзе писателей России, да есть несколько отзывов в Интернете, но это конечно не резонанс. А повесть заслуживает несравнимо большего внимания, потому что она не только ставит диагноз современной жизни, но и указывает на причины и следствия, прописывает пути выхода из духовного кризиса.