Женщины в жизни Владимира Высоцкого. «Ходил в меня влюбленный весь слабый женский пол…» - [89]
Рассказывают, «однажды, сидя после съемочного дня у костра, Высоцкий сказал приехавшему повидаться с женой Чардынину: «Леша, послушай, какую песню я записал твоей бабе». И спел:
Съемочная группа «Вертикали» жила одной дружной семьей на турбазе в Сванетии в одной большой комнате. Спали не раздеваясь — в горах было холодно. «Ночью, — рассказывала актриса, — по нам бегали мыши и по гитаре Володиной тоже, струны перебирали, вдруг такой звон раздавался…»[532]
Кроме легкой влюбленности или воспоминаний о ней Высоцкого и Лужину связывали еще многие странные, невидимые, но прочные нити. Высоцкий, рассказывала она, дружил с оператором Алексеем Чардыниным. Часто они устраивали шумные ночные пирушки, часам Высоцкий исполнял свои песни. И пока он пел, вспоминала Лужина, к еде никто не прикасался. Не всем, конечно, ночные застолья были по душе. Однажды соседки даже написали на Лужину жалобу в товарищеский суд (были в те времена и такие), мол, орут по ночам хриплыми голосами, спать не дают. Вызвали Ларису в суд и сказанула она заявительницам: «Вас скоро вперед ногами вынесут, а я молодая, хочу жить и слушать хорошие песни».
На кинопробах к «12 стульям» Владимир Семенович познакомился со вторым мужем Ларисы, тоже кинооператором Павлом Шуваловым. Через несколько лет они уже плотно сошлись в большой и сложной картине «Сказ про то, как царь Петр арапа женил».
С Ларисой Анатольевной у Высоцкого была возможность вместе поработать в картине Геннадия По-локи «Один из нас». Но ей помешал микроинсульт, а Владимиру Семеновичу киноначальство, в частности, в лице Всеволода Санаева.
Третим мужем Лужиной был юный актер и начинающий сценарист Валерий Вакуловский, который оказался сыном известной белорусской писательницы Л. Вакуловской — автором сценария фильма «Саша-Сашенька». Что это, очередное подтверждение удушающей тесноты киномира?..
Ей, девочке, родившейся с длинными волосами, цыганка нагадала, что у нее в жизни будет множество поклонников, но останется она в одиночестве, — пересказывала Лариса Анатольевна старые мамины воспоминания[533]. Так все и вышло. Пройдя через четыре брака, в конце концов, для нее самым близким существом оказался… пудель Лорий Лориевич Лужин…
Предваряя исполнение одной из «вертикальных» песен о скалолазке, Высоцкий обычно рассказывал о романтической сцене, выпавшей из окончательного варианта картины, когда он (то бишь его герой — радист Володя) остается в альплагере наедине с Лужиной: «Природа, романтика, горы, и я по сценарию должен был к ней приставать — я никогда этого не позволяю по отношению к женщинам — а тут очень настаивал режиссер, и вот была у нас сцена приставания. Было очень даже приятно, в общем, но в фильме этого ничего не осталось совсем, все это вырезано; мы там только ходим по камушкам, я очень скромно себя веду… Я только говорю: «Посмотри, как красиво»… И песня в фильм… не вошла»[534].
У слушателей, естественно, складывалось впечатление, будто песня и впрямь была посвящена Лужиной. Однако, как выяснил исследователь М. Шишмарев, у героини песни существовал вполне реальный прототип. По его мнению, посвящена она была ленинградской девушке Светлане Лепко, альпинистке-разряднице, будущему радиоинженеру.
Она совершенно случайно оказалась в киногруппе Говорухина. Но вписалась в нее настолько удачно, что даже с успехом подменяла Риту Кошелеву в отдельных эпизодах во время вынужденных отлучек актрисы. Единственное, что тогда было необходимо, — надеть парик.
Светлана рассказывала: «Впервые увидев Владимира Высоцкого в «Итколе» на банкете, я удивилась: он совсем не пил. Он не пил на протяжении всей съемки, мы с Ларисой Лужиной ему соки покупали. Врач Алла Величко, моя подруга, работала в альплагере «Эльбрус». По вечерам Величко приезжала в киногруппу и занималась Володиным горлом, то есть была как бы его персональным врачом. Из-за болезни горла Высоцкому запрещали петь. А он пел… Послушать его приходили, приезжали из многих лагерей. Погода стояла хорошая. Мы выходили на улицу, Володя брал гитару и пел…»[535]
Высоцкий частенько отлучался со съмочной площадки на спектакли в Москву — «Галилей», «Послушайте!», «10 дней…». Как-то, вернувшись из столицы назад, в горы, объявил: «Так, уезжаем в Тырныаузе!» «Радист Володя» выхлопотал автобус — и небольшая компания (человек восемь) двинулась поближе к «цивилизации», в ресторан. Там он всем заказал по цыпленку-табака и расплатился за всех.
