Женщины-масонки - [91]

– Благодарю вас, господин Бланшар.

– Только ни в коем случае не приходите после двенадцати: мой дом и я отправляемся в Орлеан – меня пригласили позавтракать там завтра утром.

– Еще того лучше!… А знаете, весьма вероятно, дело кончится тем, что я использую ваш метод!

– С этого надо было начать!

– Не все люди столь совершенны, сколь вы,– со смехом возразил Филипп.

– Смейтесь, смейтесь! Благодаря моим идеям вы сейчас едете домой.

– Вернее, благодаря вашему кучеру.

– Не пройдет и века, как человечество переселится в экипажи.

– Это даст нам некоторое представление о Великом переселении народов.

Теперь поднялся господин Бланшар.

– До скорой встречи! – сказал он, протягивая руку Филиппу Бейлю.

– Как?…– с удивлением спросил Филипп.

– Вы приехали домой.

XXI ТОРЖЕСТВО МАТЕРИ

Марианна нанесла второй визит маркизе де Пресиньи.

Как и в первый раз, было очевидно, что она полна решимости осуществить свои мстительные замыслы.

Но большинство инструкций, которые она посылала маркизе, выполнены не были, что являлось неслыханным, беспрецедентным актом противодействия и что могло повлечь за собой самые серьезные последствия для Великого Магистра.

Марианна потребовала объяснений. Маркиза де Пресиньи отвечала уклончиво и неопределенно.

Удивленная Марианна тотчас же смекнула, что маркиза намеревается противодействовать ей, не нарушая устава.

Но в таком случае почему же она не хочет сразу же сбросить маску? Почему она как будто старается выиграть время?

Должно быть, ее план противодействия пока не был составлен полностью, а если он пока не составлен полностью, у Марианны еще оставалась надежда разрушить этот план.

Никакие расходы не могли причинить Марианне серьезных убытков: она была богата. Она могла завести собственную полицию, и она ее завела. Она хотела знать, как день за днем, час за часом использовала время маркиза де Пресиньи после их первого разговора; она хотела получить обстоятельный доклад об этом, и она его получила.

В этом докладе ее поразило только одно: поездка маркизы в Эперне.

Марианна сделала все, от себя зависящее, чтобы понять цель этой поездки.

Это ей удалось.

На первый взгляд это, казалось, нетрудно сделать; но что кажется нам трудным на первый взгляд?

Если наш читатель не знает наизусть, то, уж наверное, помнит философскую повесть Вольтера «Задиг, или Судьба»; в этой повести философ Задиг, прогуливаясь по опушке леса, встречается с обер-егермейстером, который спрашивает его, не видал ли он лошадь короля.

– Это самая лучшая лошадь,– отвечал Задиг.– Рост ее пять футов, у нее очень маленькие копыта, на поводьях золотые шарики в двадцать три унции, а ее серебряные подковы стоят одиннадцать денье.

– Так где же она? Куда она побежала?

– Я ее в глаза не видал и никогда о ней и не слыхивав – ответил Задиг.

Задиг говорил правду.

Вот как он объяснил дело, представ перед судом:

– Да будет вам известно, что, прогуливаясь по тропинкам в этом лесу, я заметил четкие и ровные следы лошадиных копыт. «Ага,– сказал я себе,– у этой лошади отличный галоп». Под деревьями, образовывавшими купол на высоте пяти футов, я увидел свежие листья: они только что были сбиты с веток. Я опять-таки понял, что их коснулась лошадь и что, следовательно, рост ее равняется пяти футам. Что касается ее поводьев, то золотые шарики на них, в двадцать три унции, оставили след на камне, который я заметил и осмотрел.

Марианна, подобно Задигу, сумела сделать ряд такого рода выводов, чтобы проникнуть в тайну поездки маркизы.

Она узнала, что в Эперне проживает одна из сестер-масонок.

Из справок, которые навела Марианна, выяснилось, что эта сестра, живущая в безвестности, ни разу не оказала Ордену женщин-франкмасонок какой-либо серьезной услуги.

Для маркизы де Пресиньи это был лишний повод, чтобы потребовать от нее какой-то большой жертвы, долженствующей разом заплатить все ее долги Ордену.

Что же за жертву могла она потребовать?

Дом и семью Баливо, несомненно, окутывала какая-то тайна. Подобное уединение, такой замкнутый образ жизни должны были иметь свои причины; такая необыкновенная печать должна была иметь какое-то объяснение.

У Марианны сразу возникли две мысли: мысль о разорении и мысль о болезни.

Первой мыслью она поделилась с неким ходатаем по делам.

Чтобы утвердиться во второй мысли, она обратилась за помощью к врачу.

Ходатай по делам и врач расположились лагерем в Эперне. Не стоит говорить, что как того, так и другого Марианна разыскала на самом дне Парижа, где барахтается так много развращенных людишек.

Неделю спустя ходатай по делам и врач явились на дом к Марианне и дали ей отчет.

– Да, это разорение,– сказал один.

– Да, это болезнь,– сказал другой.

– Разорился муж,– прибавил один.

– Больна жена,– прибавил другой.

Но провинциальная скрытность все еще куда сильнее открытого цинизма парижан, а потому один из этих людей не смог исчислить размеры разорения, а другой не смог точно определить болезнь.

Однако для Марианны и этого было достаточно.

Ей было совершенно ясно, что маркиза де Пресиньи должна была как-то использовать эти два обстоятельства.

Но с какой же целью?

У маркизы не было более насущной и более серьезной задачи, нежели предотвращение опасности, нависшей над мужем ее племянницы.