Женщины-легенды - [86]

В один из последних сентябрьских дней яд был преподнесен Клавдию за трапезой в его любимом кушанье — белых грибах. Как всегда, тот жадно расправился с лакомством. Яд был изготовлен таким образом, что подействовал не мгновенно, а через несколько часов. Все попытки лекарей спасти больного оказались безуспешными: на рассвете Клавдий скончался. Несколько часов Агриппина лицемерно утешала потрясенных горем Бри-танника, Октавию и Клавдию. Был здесь и другой расчет — задержать Британника во дворце до тех пор, пока преторианцы провозгласят императором ее Нерона. Дождавшись наконец благоприятного, по поверьям, часа, Нерон в сопровождении Афрания Бурра появился перед преторианцами. Объявив им о кончине Клавдия, он пообещал гвардейцам огромные денежные подарки. Восторженные преторианцы провозгласили его императором. Сенату оставалось только признать это решение.

На похоронах Клавдия, обставленных с небывалой пышностью, Нерон выступил с трогательной речью, восхваляя своего отчима. Здесь было немало криводушия — Нерон затем не раз отзывался о Клавдии, как о слабоумном человеке, знал он и о том, что отчим умер от яда. Впрочем, лицемером был не только он — его похвальная надгробная речь была написана Сенекой, тем самым, который тут же сочинил полную желчи сатиру «Отыквле-ние божественного Клавдия», в которой всячески издевался над деяниями ум ршего императора.

Для Агриппины наступил час торжества. Теперь ей уже не мешал непредсказуемый Клавдий, Нерону не исполнилось еще и 17 лет, и она отнюдь не собиралась считаться всерьез со своим сыном. Как только Нерон был объявлен императором, Агриппина немедленно принялась действовать. Последовали расправы с теми, кто препятствовал либо мог помешать ее всевластию. Именно тогда в тюрьме убили Нарцисса. По приказу Агриппины был отравлен на глазах пирующих проконсул Азии Юний Силан, брат оклеветанного ею Луция Силана, опасный тем, что он приходился правнуком Октавиану Августу. Кто знает, скольких еще неугодных людей уничтожила бы эта жестокая и мстительная женщина, если бы на пути ее заносчивого властолюбия не стали ближайшие советники молодого Нерона — Бурр и Сенека. Играя на самолюбии юного императора, они внушали ему, что Рим избрал именно его своим высшим правителем, а мать своими необдуманными и жестокими поступками лишь вредит его образу мудрого и справедливого вершителя.

Агриппина же поначалу словно не считалась с новой ролью Нерона. На правах матери, вынесшей столько тягот и совершившей столько противных человечности поступков ради достижения главной цели, она строго следила за всеми поступками Нерона, требовала от него постоянных отчетов, давала строгие наставления. Заносчивость Агриппины не знала границ. После того как сенат отменил ряд указов Клавдия, по ее требованию во дворце, где сенаторы обсуждали эти решения, за спинками их кресел был устроен занавес, за которым мать императора могла слышать их речи. При приеме армянских послов она внезапно направилась к возвышению, где располагался император, чтобы воссесть рядом с ним. Ситуацию спас Сенека, предложивший Нерону сойти навстречу Агриппине и не дать ей, таким образом, вызывающе нарушить принятый этикет.

«Лучшая мать» (такой пароль дал Нерон своим телохранителям в первый день своего правления) устроила сыну бурную сцену, когда узнала об увлечении императора вольноотпущенницей Акте. Сенека же, хорошо знавший дурные наклонности своего воспитанника, поощрял эту связь, считая, что это лучше, чем скандальные похождения императора со знатными матронами. Он занялся устройством тайных встреч Нерона с Акте. Видя, что своими угрозами она может лишь вызвать озлобление сына, Агриппина неожиданно сама стала предлагать ему тайно встречаться с очаровательной вольноотпущенницей в ее покоях. Но Нерон не поддался на уловку. Новые упреки матери ему не раз приходилось выслушивать и за свою связь с Поппеей Сабиной, которую толкнул в его объятия сам муж Поппеи Отон.

Отношения между матерью и сыном становились все более натянутыми и враждебными. Семейные скандалы приобретали крайнюю остроту. Не раз взбешенный Нерон заявлял матери, что он откажется от власти, и тогда никто не гарантирует ей жизнь. Агриппина же постоянно напоминала сыну, что именно ее стараниями он находится у власти. А когда Нерон из дворцовых запасников послал матери лучшие наряды, в которых выходили жены и матери прежних императоров, разъяренная Агриппина стала кричать присутствующим, что ее единственный сын не только не увеличил то, что она имела, но и отнял у нее то, что ей полагалось по праву. После же того, как Нерон изгнал преданного Агриппине Палланта, вышедшая из себя Агриппина заявила сыну, что она расскажет всем о своем обольщении Клавдия, о его отравлении и о всех других своих преступлениях, а затем вместе с законным наследником Клавдия Британником отправится к преторианцам: пусть те решат, кто достоин быть императором.

И тогда на пиру на глазах у многочисленных гостей и потрясенной Агриппины по приказу Нерона тринадцатилетний Британник был отравлен (Локуста еще раз доказала свое искусство приготовления сильнодействующих ядов).