Женщина-загадка - [29]

— Пойдем, конфетный мальчик.

— Не мальчик, а мужчина!

— Ты осмеливаешься спорить?

Джейк перевел взгляд на ее чувственные губы.

— Я еще и не то собираюсь сделать!

Сидя в элегантном салоне автомобиля Джейка, Сьюзен листала путеводитель, взятый в том же супермаркете, где они покупали конфеты. На шоссе было много машин, поэтому Джейк был вынужден ехать медленно. Сьюзен зачитывала самые интересные места вслух и удивлялась, что она всю жизнь прожила в Лондоне, но мало знает о том, что находится в каких-нибудь двух десятках миль к западу. Джейк повернулся к ней.

— Если хочешь, можем на обратном пути заглянуть в этнографический музей или в ремесленную мастерскую, про которую ты читала.

Простой вопрос, обыкновенная улыбка, почему же у меня так сильно забилось сердце? — удивилась Сьюзен. Да потому что это улыбка Джейка, потому что вопрос задал Джейк.

— Пожалуй, в мастерскую — это было бы неплохо, — сказала она. — Тем более что при ней есть магазин сувениров.

Вдоль дороги потянулись идиллического вида сельские домики.

— Какая прелесть! — воскликнула Сьюзен. — Кажется, в этих домиках люди живут точно так же, как сто или сто пятьдесят лет назад.

Джейк посмотрел на нее, на мгновение отведя взгляд от дороги.

— Между прочим, внешность обманчива.

А вот и тот магазинчик, про который ты говорила.

Джейк свернул с шоссе и затормозил перед коттеджем, украшенным к предстоящему Рождеству. Выйдя из машины, Сьюзен и Джейк прошли по расчищенной от снега дорожке, открыли дверь и одновременно подняли головы, услышав звон дверного колокольчика.

— Мы стоим под веткой омелы, — сказал Джейк. — Ты знаешь, что это означает?

Сьюзен притворно вздохнула.

— Это значит, что мне придется тебя поцеловать.

— Точно.

— Тебе кто-нибудь говорил, что с тобой непросто иметь дело?

— Никто еще не осмеливался.

Джейк обнял Сьюзен за талию, привлек к себе и коснулся ее губ легким дразнящим поцелуем, заставляющим желать большего.

— Вижу, моя омела действует!

Не выпуская друг друга из объятий, Сьюзен и Джейк одновременно повернули головы на жизнерадостный голос продавца. На них с улыбкой смотрела пухлая женщина лет пятидесяти в клетчатом платье и белом, отделанном кружевами переднике.

— Еще как действует, — откликнулся Джейк и поцеловал Сьюзен еще раз.

— Я вешаю ветку омелы над дверью каждое Рождество и каждый год застаю здесь целующиеся парочки, гляжу на них — и сердце радуется. Ну что ж, добро пожаловать в мою мастерскую. Проходите, выбирайте, что вам понравится. Меня зовут Дороти.

Джейк поздоровался с женщиной за руку, Сьюзен сделала то же самое. Пожатие мягкой теплой руки Дороти оказалось неожиданно крепким.

— Вы ищете что-нибудь конкретное? — спросила Дороти.

— Вообще-то я хотела присмотреть кашпо для горшка с кактусом, это единственные цветы, которые у меня выживают, — ответила Сьюзен.

— А я сам не знаю, что мне нужно, — сказал Джейк, — так что я сначала посмотрю, что у вас есть.

Дороти проводила гостей в большую комнату, служившую одновременно и мастерской, и выставочным залом, и складом готовой продукции. Здесь можно было проследить разные стадии изготовления изделий из лозы. От разнообразия плетеных вещиц, начиная от стаканчиков для карандашей и заканчивая мебелью, у Сьюзен глаза разбежались. Пока она рассматривала выставленный товар, Джейк разговорился с хозяином. Сьюзен слышала, как Дороти объяснила, что мастерская приносит совсем немного прибыли, но графство платит ей дотацию за то, чтобы она сохраняла ее как часть исторического наследия.

Сьюзен выбрала себе плетеное кашпо, а Джейк — газетницу. Звякнул дверной колокольчик. Дороти извинилась и пошла встречать новых покупателей.

— Кажется, Дороти романтичная натура, боится пропустить момент, когда очередная парочка будет целоваться под омелой, — насмешливо заметил Джейк. — Покупатели должны быть ей благодарны, ведь она предоставляет им прекрасный повод лишний раз поцеловаться.

— Мне не нужны никакие поводы, чтобы тебя поцеловать, — сказала Сьюзен.

Она обняла Джейка за шею, приподнялась на цыпочки и нежно куснула его за мочку уха. В ответ Джейк зарычал, и этот звук был для Сьюзен милее рождественских гимнов.

— Пошли отсюда, — пробормотал Джейк севшим голосом.

Сьюзен на секунду прижалась бедрами к его бедрам, лишний раз убеждаясь в своей власти над Джейком, потом отстранилась и одобрительно кивнула.

— Что мне в тебе нравится, так это твоя сообразительность.

Джейк посмотрел на нее с каким-то странным выражением.

— Мне нравится в тебе то же самое, но не только.

Сердце Сьюзен пропустило удар. В который раз непринужденный разговор как-то незаметно стал слишком серьезным для того, чтобы она могла чувствовать себя непринужденно. Сьюзен не хотела, чтобы Джейк ей нравился. Она бы предпочла использовать его для секса, а потом забыть о его существовании.

А может быть, в том, что он ей нравится, а она нравится ему, нет ничего плохого? Если мужчина и женщина занимаются сексом, они и должны друг другу нравиться, разве нет? К тому же слово «нравиться» — такое безопасное, теплое, уютное… Сьюзен нравились сиамские кошки, ей нравился цвет морской волны, ей нравился ванильный пудинг. А теперь ей нравится Джейк! До тех пор, пока ее чувства можно описать именно этим словом, пока они не вышли за границы простой симпатии, все в порядке.