Женщина в мужской игре - [22]

Он зашел в одноэтажное здание из красного кирпича, в котором размещалось районное отделение ГАИ. Виктор поздоровался с дежурным и спросил:

— Начальник у себя?

Сержант в это время разгадывал кроссворд и, услышав обращение к себе, лениво подняв глаза на Рыбакова. Он, молча ему кивнул, и вновь погрузился в свое занятие.

— Ба, какие люди и без охраны, — воскликнул майор Макаров, увидев на пороге Виктора, — Какими судьбами к нам?

Он вышел из-за стола, чтобы пожать руку гостю. Они были знакомы не первый год. Когда-то будущий начальник ГАИ района служил срочную службу в том же полку, где позже Рыбаков стал особистом. Вместе служить им не довелось, потому что Федор Иванович Макаров был на шесть лет старше Рыбакова, но, тем не менее, общим знакомым они представлялись, как бывшие сослуживцы.

— К сожалению, Федя, по делу, — Виктор присел за приставной стол и огляделся по сторонам. На стенах кабинета висели грамоты в позолоченных рамкам и фотографии хозяина кабинета, запечатленного в обществе небезызвестных людей Украины.

— Я даже догадываюсь, какое у тебя ко мне дело. — ответил Макаров усаживаясь в массивное кожаное кресло с высокой спинкой. — Интересует ночное происшествие?

— Да, хотелось бы узнать причины.

Майор милиции сразу стал серьезным. Он покрутил авторучку в руках и сказал:

— С одной стороны, для меня совсем неудивительно, что эта авария произошла именно с Забориным. Мы не раз гонялись за ним по объездным дорогам и не раз штрафовали за превышение скорости. Я думаю, тебе об этом известно.

Он многозначительно посмотрел на Рыбакова, намекая на то, что осведомлен об их специфических отношениях с Забориным.

— Я в курсе. В особенности, в какой форме с него взимались штрафы. — Парировал Виктор и также многозначительно улыбнулся.

Макаров опустил глаза и улыбнулся в ответ одними губами, а затем, сделав вид, что не заметил иронию гостя, продолжил:

— С другой стороны, мне непонятно, почему он возвращался с сопредельной территории без груза. Обычно, он пустой возвращался только через таможенный пост. Мы проверили по учетам пограничной службы, вчера он пункт пропуска не пересекал ни туда, ни обратно. И еще один вопрос для меня остается открытым. — Он налил себе стакан воды и жадно его выпил. — Как можно было слететь с пустой трассы летом. Мы проверили, тормозная система в автомобиле в полном порядке, на дороге тормозного пути нет вообще.

— И о чем это говорит? — спросил Виктор.

— Версий может быть много. — Стал размышлять Макаров, — Мог заснуть за рулем. Но это исключено, реально он только выехал на трассу с грунтовой дороги, а там особо не ралабшься. Мог быть в нетрезвом состоянии. Но по заключению врачей алкоголя в его крови не обнаружено. Мог не заметить стоящий на обочине автомобиль, но там вряд ли кто-то мог остановиться, потому что узкая дорога и вдоль обочины установлены столбики со светоотражательными пластинами. Я могу предположить, что на дорогу выскочила косуля или кабан. Но тогда бы он притормозил. Не знаю, будем ждать, когда Заборин придет в себя и тогда сам все объяснит.

— А ты не в курсе, как прошла операция? — вновь поинтересовался Рыбаков.

— Я звонил сегодня в больницу, операция прошла успешно. Он пришел в сознание, но к нему пока никого не пускают, кроме родных. У нас пока еще время есть для принятия решения, так что сегодня его беспокоить не будем.

— Ну а я побеспокою, — встал с места Рыбаков и протянул руку Макарову.

Тот ответил крепким рукопожатием и неожиданно спросил:

— А что теперь военная контрразведка стала заниматься расследованием ДТП? Наш хлеб забираете?

В ответ Рыбаков улыбнулся и, ничего не ответив, вышел из кабинета.

Он сразу же проехал в местную больницу. Благо, она располагалась в пяти минутах езды от ГАИ. Внимательно изучив удостоверение личности Рыбакова, доброжелательная медсестра в регистратуре без лишних вопросов подсказала ему в какой палате лежит Заборин, но тут же настоятельно порекомендовала надеть на обувь бахилы.

Родители Глеба провели всю ночь в больнице и под утро ушли домой, оставив с ним Риту. Виктор застал ее, когда она сидела возле брата, держа его за руку, и что-то тихо ему рассказывала. Тот лежал с закрытыми глазами, его голова были перевязана, от переносицы к щекам расползались лиловые синяки, загипсованная правая рука поддерживалась на весу металлическим штативом. От увиденной картины Виктор невольно поморщился. Рита, увидев, Рыбакова вскочила с места и подошла к нему.

— Я попрошу Вас не беспокоить его, он только что уснул.

Она встала перед Виктором, постепенно оттесняя его к двери.

— Хорошо, — сразу согласился Рыбаков, — Только давайте вместе выйдем в коридор, у меня к Вам есть несколько вопросов.

Женщина оглянулась на брата и тихо на цыпочках вышла из палаты. Не успев закрыть за собой дверь, она разрыдалась и уткнулась Виктору в плечо.

— Успокойтесь, пожалуйста, самое страшное уже позади. — Попытался успокоить ее Виктор.

— Это я во всем виновата, — стала причитать женщина, — Если б не я, он бы сейчас был цел и невредим. Это я дура, подбила его на эту поездку.

— Сядьте, пожалуйста, — сказал Виктор и усадил Риту на деревянную скамейку. — Не надо себя винить, такое с кем угодно могло произойти. Причем тут Вы.