Женщина в черном - [40]

Я взял свои вещи и покинул комнату. Выйдя на лестничную площадку, я не удержался и с замиранием сердца бросил взгляд в коридор, который вел в детскую.

Дверь была приоткрыта. Я стоял, чувствуя, как подавленное волнение вновь овладевает мной, а сердце учащенно бьется. Внизу я слышал шаги мистера Дейли и шлепанье собачьих лап — Паучок повсюду сопровождала хозяина. Их присутствие придало мне уверенности, я набрался решимости и направился к приоткрытой двери. Подойдя к ней, я немного помедлил. Она была здесь. Я сам видел ее. И где бы она сейчас ни находилась, все ее внимание, все ее чаяния и все ее горе сосредоточены в этом месте. Я не мог найти точного определения, но чувствовал это. Детская комната являлась источником всех событий в доме.

Было тихо. Кресло-качалка стояло неподвижно. Я слегка толкнул дверь, и она стала открываться, очень медленно, дюйм за дюймом. Наконец я сделал несколько шагов вперед, пока не увидел всю комнату целиком.

В ней царил жуткий беспорядок, который могла устроить разве что банда грабителей, комната пала жертвой безумного, бессмысленного разрушения. Постель, прежде аккуратно убранная, теперь оказалась скомканной и перевернутой, постельное белье разбросано по полу. Дверь в гардероб была открыта, ящики маленького комода выдвинуты, и одежда свисала оттуда, как внутренности смертельно раненного животного. Оловянные солдатики опрокинуты, словно кегли, та же участь постигла и деревянных животных из ковчега, их разбросали на полке. Книги валялись с оторванными обложками, головоломки и игры свалили в кучу посреди комнаты. Мягкие игрушки были разорваны на части, оловянный негритенок разбит ударом молотка. Прикроватный столик и маленький сервант перевернуты. А кресло-качалку выдвинули на середину комнаты, и его высокая прямая спинка возвышалась над этой разрухой подобно огромной птице, сидевшей на своем насесте.

Я подошел к окну, предположив, что вандалы пробрались через него. Но оно было закрыто, задвижки опущены и покрылись ржавчиной, а деревянные перекладины сохранились в целости и сохранности. В комнату через окно никто не проникал.

Когда я забирался в повозку, мои ноги подгибались. Мистер Дейли сидел на месте кучера. Я споткнулся, он протянул мне руку и поддержал, пока я вновь не собрался с силами. Я заметил, как он пристально смотрит мне в лицо. Вероятно, моя бледность подсказала ему, что я пережил новое потрясение. Однако он ничего не сказал, лишь накинул мне на ноги тяжелый коврик и посадил на колени Паучка, чтобы мы могли согревать и успокаивать друг друга, а затем щелкнул кнутом и развернул лошадь.

Мы свернули с посыпанной гравием дорожки и поехали по сухой траве, пока не добрались до насыпной дороги Девять жизней и не начали переправу. Вода медленно отступала, небо окрасилось в жемчужно-серый цвет, воздух стал влажным, холодным и неподвижным, как это часто бывает после бури. Нас окружали мрачные, унылые, окутанные туманом болота, а впереди лежала промозглая, угрюмая и лишенная красок равнина. Лошадь шла спокойным и размеренным шагом, а мистер Дейли напевал себе что-то под нос, однако я не мог разобрать мелодию. Я сидел в оцепенении, напоминавшем некое подобие транса, и едва понимал, что происходит вокруг. Я знал лишь, что повозка двигалась, а воздух вокруг нас был темным.

Но когда мы покинули болота и выехали на дорогу, оставив устье реки далеко позади, я оглянулся. Мрачный темно-серый особняк Ил-Марш возвышался над болотами как скала. Его окна с закрытыми ставнями были темными. Я не заметил ни одной тени или силуэта, ни одной живой или мертвой души. Мне казалось, никто не смотрел нам вслед. Затем копыта лошади быстро застучали по узкой бетонированной дороге между канавами и зарослями кустарника. Я отвернулся от этого ужасного места и вознес к небесам молитву, чтобы мне никогда не пришлось увидеть его вновь.

С того момента, как я сел в двуколку, мистер Сэмюель Дейли обращался со мной очень бережно и с большой заботой, словно я был инвалидом. Когда же мы прибыли в его дом, его старания обеспечить мне надлежащий отдых и покой удвоились. Мне подготовили комнату — это оказалось просторное тихое помещение с маленьким балконом, выходившее окнами в сад, за которым начиналось поле. В гостиницу «Гиффорд армс» тут же послали слугу, который должен был забрать оставшиеся там вещи. После этого мне подали легкий завтрак и оставили меня одного, чтобы я мог выспаться. Паучка помыли, причесали и принесли ко мне. «Раз уж вы привыкли к ней», — сказал мистер Дейли. Собака с довольным видом улеглась около моего кресла. Судя по всему, она уверилась, что пережитые утром неприятности остались в прошлом.

Я отдыхал, но не мог уснуть, мой мозг все еще находился в смятении, мысли лихорадочно крутились в моей голове, нервы были напряжены. Я радовался тишине и покою, но особое удовольствие мне доставляло сознание того, что хотя в комнате я был совсем один и никто не тревожил меня, однако в доме и в городе жили люди, много людей, и все они занимались своими обычными делами. Я все еще не мог до конца поверить, что вновь оказался в нормальном мире и жизнь вокруг меня идет своим чередом.