Женщина-призрак - [66]

– Как Джерри?

– Он волновался о том, как поступит с ним Арми-стед, но теперь успокоился. Я растерла ему спину и дала таблетку снотворного.

– Я поговорю с Армистедом при первой же возможности.

– Надеюсь. Джерри чувствует себя ужасно виноватым.

– А что вы сделали с остальными таблетками?

– Они при мне.

Эллен притронулась к ложбинке между грудей. Должно быть, она заметила, что мой взгляд задержался там. Мы стояли совсем рядом, и она прильнула ко мне. Я ощутил на спине ее руку. Она погладила меня по спине, словно хотела и мне растереть спину.

– Я не приготовила вам постель. Если хотите, можете лечь со мной.

– Очень вам признателен, но вряд ли это хорошая мысль. Да и ваша жизнь сосредоточена в картинах, не забывайте этого.

– У меня есть большая незаконченная картина, так что занятие у меня будет, – мрачно ответила она. – Вы что, боитесь меня, Арчер?

Мне было трудно ответить. Эта женщина нравилась мне, я почти желал ее. Но я слишком углубился в ее прошлое. Я не мог ни воспользоваться даже малейшей частью ее жизни, ни предложить ей свою.

Вместо ответа я поцеловал Эллен и высвободился из ее объятий.

Она огорчилась, но не обиделась.

– Вы, наверно, удивитесь, но у меня было немного мужчин. Пожалуй, Лео был единственным реальным любовником.

Она постояла, спокойная, и добавила:

– Пожалуй, я сказала вам неправду. Я налгала на саму себя. Что бы у меня ни было с Лео – по-настоящему я жила только рядом с ним.

Глаза ее засветились воспоминаниями; так они никогда бы не засветились для меня.

– Я любила его, и он любил меня, пока все вдруг не кончилось. Я не верила, что это может случиться, но так оно вышло.

Эллен закрыла глаза, а когда открыла их, взгляд ее изменился: он стал каким-то потерянным. Она прислонилась к стене со следами водяных потеков. Ночь угасала, уходила, как жизнь из тела с пересаженным сердцем.

– Мне надо кое-что сказать вам, – начал я. – Только не знаю, как это сделать.

– Что-нибудь ужасное?

– Да, ужасное, но это не касается сегодняшних дней.

– О Лео?

– Да. Я думаю, что он умер.

Ее взгляд не изменился, лишь на лицо упала легкая тень, как будто лампа под потолком неожиданно переместилась.

– И давно он умер?

– Уже пятнадцать лет назад.

– Вот почему он не пришел ко мне…

– Думаю, что именно поэтому.

Конечно, это была лишь половина правды. Что делать со второй половиной, касающейся Марты Крэндел, я еще не решил.

– Если у моих свидетелей не было галлюцинаций, то кто-то застрелил Лео и похоронил его.

– Где?

– В горах около «хижины». У вас есть какие-нибудь соображения, касающиеся того, кто мог это сделать?

– Нет.

После секундного замешательства она добавила:

– Это сделала не я.

Я ожидал продолжения. В конце концов она сказала:

– Вы говорили о свидетелях. Кто они?

– Марта Крэндел и ее дочь.

– Он вернулся к Марте?

Она прижала руку ко рту, словно из него вылетело страшное признание. Я резко сказал:

– Его застрелили, когда он был в постели с Мартой. Похоже, что как раз она вернулась к нему. Муж выгнал ее из дома.

Я помедлил.

– Вы знали о ее прежней жизни?

– Еще бы я не знала. Именно из-за этого я и познакомилась с Лео. Когда Марта попала в неприятную ситуацию, она пришла ко мне.

Немного помолчав, Эллен добавила с усмешкой:

– Своим телом я как бы разделила их.

Почти все было уже сказано, но нас притягивало друг к другу какое-то неопределенное, непонятное чувство. Оно было сильным, таким же сильным, как дружба или страсть, и казалось: нам еще будет о чем поговорить. Неожиданно вернувшееся прошлое соединило нас нитью, концы которой были в наших руках.

– А как насчет Элизабет Броджест? – спросил я. – Как могло случиться, что такой мужчина, как Лео, женился на ней?

– Их соединила война. Он жил на военной базе под Санта-Терезой, а она была активисткой гражданской обороны США. Она была молода и здорова, имела приятную внешность и была довольно известной в городе женщиной. Словом, у нее были все видимые достоинства.

На лице Эллен впервые промелькнула злость.

– Но как женщина она никуда не годилась.

– Откуда вы знаете?

– Лео рассказал мне все об их отношениях. Это очень холодная и инфантильная женщина.

– Холодность женщины иногда обращается в бурную страсть.

– Я знаю это.

Я осторожно спросил:

– Вы думаете, что это она застрелила Лео?

– Возможно. Она угрожала ему. Главным образом из-за этого я уехала из Санта-Терезы и пыталась забрать с собой Лео. Я боялась Элизабет.

– Но все же это не доказывает, что она – убийца.

– Я знаю, но это не только мое мнение. Джерри сказал мне кое-что по этому поводу.

Ее голос снизился до шепота, и она говорила, будто прислушиваясь к своим словам.

– Так о чем же рассказал вам Джерри?

– Он сказал, почему не может вернуться к Брайану… к своему отцу. Однажды вечером этим летом в их дом пришла Элизабет. У нее был разговор с Брайаном. Она плакала, стонала, Джерри не мог всего расслышать. Брайан вымогал у нее деньги, и не только деньги. Он вынудил ее к партнерству в компании «Каньон». Она вложила туда все свои деньги, а он, наоборот, ничего.

– Как он мог заставить ее пойти на это?

– Вот в этом-то и весь вопрос, – ответила Эллен.

Она ушла спать одна. Я достал из багажника машины спальные принадлежности и заснул у двери комнаты Ронни. Старый дом поскрипывал, словно корабль, несущийся по океану. Мне приснилось, что я огибаю мыс Горн.