Женщина - половинка мужчины - [7]
Когда прорезались побеги риса, цветы финиковых пальм стали опадать. Золотые лепестки падали в воду — одни уносились течением, другие застревали у лежащих на воде ивовых ветвей. В маленьких заводях скапливалось их великое множество, на них оседал ивовый пух. Вода была покрыта золотыми и серебряными узорами. Вернувшись вечером с поля, мы садились ужинать. На другом берегу под ивами собирались деревенские девчонки. Они с жадным любопытством наблюдали за странными людьми в черном, и все, что мы делали, наверное, казалось им необыкновенным и удивительным. Похоже, мы напоминали им таинственных монахов. Что эти люди здесь делают? Кто их собрал здесь всех вместе? Может быть, именно тогда одна из этих девчонок впервые испытала смутный, неосознанный страх перед внешним миром и своей будущей жизнью в нем.
Когда на подмогу к нам — под охраной, строем — приходило из лагеря много заключенных, становилось гораздо больше и зрителей. Даже из дальних деревень приходили поглазеть на зеков.
— Во! Гляди!.. На нем очки!
— А этот-то, этот! Смотри, ничего… просто красавчик!
— Где? A-а… вот бы тебе такого зятя!
— Типун тебе на язык!..
Болтали все больше женщины, и довольно скоро поднимался страшный шум, будто в открытом театре толпа возбужденных зрителей обсуждала острую пьесу. Это продолжалось обычно довольно долго, и мы уже смотрели на суетящихся на том берегу девиц и женщин в ярких кофточках с усталостью и скукой. Даже молодые ребята уставали и вешали носы, хотя работы было немного. И все же перед таким скоплением зрителей надо было себя показать. Тогда, хотя начальник приказа петь не давал (а пели мы только по приказу), мы затягивали песню.
Из всех «революционных» песен мы особо выделяли две.
И еще:
Когда пели про «будущие всходы», молодые заключенные поглядывали на тот берег. Начальнику на слова песни было наплевать, лишь бы звучало звонко. Если нравилось, одобрительно ворчал привычное «сукины дети». Это уже потом охрана через свое начальство обратилась в Управление исправительных лагерей, и оттуда спустили приказ: «В нынешний, насыщенный революционными событиями период заключенным разрешается петь только «Если с реакцией ты не стакнешься, то на пути никогда не споткнешься». А позднее, в шестьдесят седьмом, начали громить все подряд органы общественной безопасности, юстиции и тому подобное, начали устанавливать везде военные порядки. Отношения между «благородными» представителями армии и «черной костью», то есть бывшими крестьянами, ставшими лагерной администрацией, строились по формуле «плебеи — верх ума, благородные — верх глупости». О песнях же тогда разъяснили так: цитаты и лозунги рассчитаны на непосредственное восприятие, они так универсальны, что могут быть использованы всяким вне зависимости от классовой и фракционной принадлежности по своему усмотрению. К примеру, ты поешь про «реакцию», и рядом кто-то поет ту же песню. А что, если под «реакцией» он подразумевает нечто совсем другое? Тебе откуда знать? Откуда тебе знать, кого имеют в виду отщепенцы? А может, у них за пазухой камень? По этой причине заключенным было запрещено петь и все без исключения «лозунговые» песни. Так мы и остались ни с чем. В конце концов переделанная и исполненная самими заключенными на Празднике Весны народная песенка стала нашим маршем.
…В нашей маленькой бригаде «черпаком» заведовал дежурный. У нас было два ведра — для любой пищи. Дежурный бегал с ними на кухню и приносил полными на коромысле.
Созрели огурцы, и порозовели помидоры. Дежурный, приносивший ведра, теперь набирал в поле у дороги как можно больше свежих, только-только созревших овощей. Этими овощами занимались тоже расконвоированные, которые жили на особых правах. Мы постоянно обменивались с ними продуктами и новостями и потому наравне со старостами, бригадирами и лагерной администрацией могли раньше всех есть свежие помидоры и огурцы. В лагере очень четко соблюдался принцип градации свободы. Заключенный, принадлежавший к привилегированной касте, всегда был немного свободнее, чем остальные, из низших каст, и пользовался большими льготами и правами. Мера превосходства определялась общим для всех режимом. При самом суровом, жестком режиме «элита» все-таки пользовалась маленькими, почти ничтожными привилегиями и была свободнее других.
Два ведра из кухни плюс огурцы и помидоры. Мы наедаемся до изнеможения. Лежим на берегу у воды, подложив руки под голову, и смотрим в небо. Лагерь уже закончил работу и ушел. Как-то неожиданно становится тихо. Старая ворона сидит на дряхлой иве. Возится, копошится на ветке, и вниз, в пыль падают мелкие сучки, труха и помет. Солнце спускается за острые зазубрины гор. С залитого водой рисового поля на том берегу тянет прохладой. Лягушки еще раньше опробовали голос и теперь дружно поют, выводя какие-то замысловатые мелодии, стараясь перекричать друг друга. Звуки то растут, то пропадают, как будто лягушки только что проснулись и громко зевают. Внезапно они начинают страшно шуметь, поле словно закипает, и воздух весь наполняется кваканьем. В этом кваканье слышатся возмущение и торжество. Лягушки отвоевали свой мир — поле оставлено человеком! — и упиваются победой.
В повести «Мимоза» рассказывается о судьбе китайского учителя в 60-е годы прошлого века — социализм, голод, любовь.
Михаил Новиков (1957–2000) — автор, известный как литературный обозреватель газеты «Коммерсантъ». Окончил МИНХиГП и Литинститут. Погиб в автокатастрофе. Мало кто знал, читая книжные заметки Новикова в московской прессе, что он пишет изысканные, мастерски отточенные рассказы. При жизни писателя (и в течение более десяти лет после смерти) они не были должным образом прочитаны. Легкость его письма обманчива, в этой короткой прозе зачастую имеет значение не литературность, а что-то важное для понимания самой системы познаний человека, жившего почти здесь и сейчас, почти в этой стране.
Кто чем богат, тот тем и делится. И Ульяна, отправившись на поезде по маршруту Красноярск – Адлер, прочувствовала на себе правдивость этой истины. Всё дело – в яблоках. Присоединяйтесь, на всех хватит!
Сборник повестей и рассказов о любви, о сложности человеческих взаимоотношений.
В сборник известного туркменского писателя Ходжанепеса Меляева вошли два романа и повести. В романе «Лицо мужчины» повествуется о героических годах Великой Отечественной войны, трудовых буднях далекого аула, строительстве Каракумского канала. В романе «Беркуты Каракумов» дается широкая панорама современных преобразований в Туркмении. В повестях рассматриваются вопросы борьбы с моральными пережитками прошлого за формирование характера советского человека.
«Святая тьма» — так уже в названии романа определяет Франтишек Гечко атмосферу религиозного ханжества, церковного мракобесия и фашистского террора, которая создалась в Словакии в годы второй мировой войны. В 1939 году словацкие реакционеры, опираясь на поддержку германского фашизма, провозгласили так называемое «независимое Словацкое государство». Несостоятельность установленного в стране режима, враждебность его интересам народных масс с полной очевидностью показало Словацкое национальное восстание 1944 года и широкое партизанское движение, продолжавшееся вплоть до полного освобождения страны Советской Армией.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В сборник вошли рассказы молодых прозаиков Ганы, написанные в последние двадцать лет, в которых изображено противоречивое, порой полное недостатков африканское общество наших дней.
Йожеф Лендел (1896–1975) — известный венгерский писатель, один из основателей Венгерской коммунистической партии, активный участник пролетарской революции 1919 года.После поражения Венгерской Советской Республики эмигрировал в Австрию, затем в Берлин, в 1930 году переехал в Москву.В 1938 году по ложному обвинению был арестован. Реабилитирован в 1955 году. Пройдя через все ужасы тюремного и лагерного существования, перенеся невзгоды долгих лет ссылки, Йожеф Лендел сохранил неколебимую веру в коммунистические идеалы, любовь к нашей стране и советскому народу.Рассказы сборника переносят читателя на Крайний Север и в сибирскую тайгу, вскрывают разнообразные грани человеческого характера, проявляющиеся в экстремальных условиях.
В настоящий сборник произведений известного турецкого писателя Яшара Кемаля включена повесть «Легенда Горы», написанная по фольклорным мотивам. В истории любви гордого и смелого горца Ахмеда и дочери паши Гульбахар автор иносказательно затрагивает важнейшие проблемы, волнующие сегодня его родину.Несколько рассказов представляют разные стороны таланта Я. Кемаля.
Книга составлена из рассказов 70-х годов и показывает, какие изменении претерпела настроенность черной Америки в это сложное для нее десятилетие. Скупо, но выразительно описана здесь целая галерея женских характеров.