Женщина не прощает - [2]

Если Борис Заграйский пожелал внести еще больший разлад в семейные взаимоотношения кое-кого из присутствующих, он своего добился. Если хотел унизить гостей - то и этой цели достиг.

“Виновник торжества торжествует”, - подвела невеселый итог Ирина.

“В понедельник подаю на развод”, - подумал один из гостей, отодвигаясь подальше от своей благоверной, зудящей, как осенняя муха о стекло.

“Ты за это поплатишься, сволочь...” - мысленно пригрозил хозяину другой гость.

Лиза Козелькова, по третьему мужу Мазуркевич, в прошлом манекенщица, а ныне совладелица модного салона, вот уже почти два десятка лет известная в своем кругу под звучным псевдонимом Лайза Трамп, намеренно пришла с опозданием, чтобы ее появление не осталось незамеченным. Пусть Борис оценит ее элегантный стиль и безупречную фигуру.

Ей удалось произвести впечатление - взгляды многих сидящих за столом гостей устремились на новоприбывшую. Постояв некоторое время в дверях и насладившись всеобщим вниманием, она встретилась взглядом с Борисом и выдала самую обворожительную из своих улыбок, решив, что подойдет к нему попозже, когда будет возможность пообщаться без нежелательных свидетелей. Углядев свободное место между двумя мужчинами, Лайза двинулась туда, но ей наперерез кинулась шустрая тетка - из тех, что берут на себя организационные функции, даже когда их никто об этом не просит, - чтобы получить хоть толику, пусть и эфемерной власти.

- Идите сюда! - замахала руками добровольная активистка, показывая на пустое место.

От ее зычного голоса некоторые гости непроизвольно вздрогнули, а опоздавшая мысленно обозвала тетку “ведьмой”. Ну какого черта эта мегера суется! Чем указанное ею место лучше того, которое облюбовала сама Лайза? Видя, что гостья приостановилась, “ведьма” не поленилась пересечь огромный ресторанный зал, а потом вцепилась в Лайзино предплечье своей клешней и буквально потащила за собой, хотя едва-едва доставала до плеча высокой экс-манекенщице.

- Да отпустите вы меня! - раздраженно вскричала Лайза, пытаясь отодрать хваткие пальцы, но “разводящая” еще сильнее вцепилась в ее руку,  боясь, что жертва ускользнет, - у Веры Дмитриевны была своя цель. Наконец модельерше удалось освободиться от цепкого захвата, и она назло приставучей тетке села на ближайшее свободное место.

Только было Лайза собралась произнести тост за здравие новобрачных (назвать их “молодыми”, учитывая возраст Бориса, у нее язык не поворачивался), как сидящий в конце стола парень громогласно заявил:

- Зимой Маринке за мужем ходить будет не скользко, дедуля песочком дорожку присыплет.

Бестактная реплика вызвала новый взрыв гомерического хохота молодежи, но никто не одернул разгулявшуюся студенческую братию. Как раз наоборот - раздались смешки, ровесники престарелого новобрачного обменивались выразительными взглядами, кое-кто злорадно усмехнулся, - гости, не сговариваясь, отплатили хозяину. Еще бы! - женится на молоденькой и чрезвычайно этим гордится, мол, я еще хоть куда, конь с яйцами, а юные друзья новобрачной выставили его на всеобщее посмешище, называют “дедулей”, “дедком”, “старпером” и даже не утруждаются понизить голос, отпуская очередное ехидное замечание в его адрес.

- Мне вспомнилась картина Пукирева “Неравный брак”... - Сидящий справа от Лайзы толстячок, уже достигший возраста мужского климакса, склонился к ней, улыбаясь со значением.

“Да ты сам уже развалина”, - мысленно отпарировала она.

Сосед явно набивался в кавалеры, но у нее была своя цель. А потому Лайза бросила на игривого толстяка холодный взгляд и промолчала.

- Эта невинная дева напоминает мне lilium regale, - не унимался тот, вдохновенно закатив глаза. На соседей сказанное не произвело особого впечатления, а немолодому дяденьке очень хотелось поговорить, и он пояснил, чтобы беседа не затухла: - Белую королевскую лилию.

- Ту, которую во времена мушкетеров выжигали на левом плече женщины? - ехидно поинтересовалась Лайза.

- Нет, ту, которая является гордостью любого лилиевода, - укоризненным тоном произнес сосед.

- А вы садовник?

- Любитель.

- Любитель невинных дев? - продолжала ехидничать Лайза.

- Только на платоническом уровне... - честно признался романтически настроенный толстяк и опять затянул прерванную песню: - Невеста - как чистая белая лилия, а старый циник Борис Заграйский - как чертополох, способный задушить благородный цветок...

“Многие мужчины тяготеют к романтике, приближаясь к шестому десятку и теряя потенцию”, - саркастически отметила прагматичная модельерша.

- Ну вы и завернули! - бесцеремонно встряла сидящая по левую руку от Лайзы матрона необъятных размеров, хотя толстяк обращался вовсе не к ней, а к красотке Лайзе. - Это еще неизвестно, кто кого задушит!

- Простите, вы о чем? - вежливо поинтересовался престарелый романтик.

- Девка-то, сразу видать, не промах. Прикидывается овечкой, а сама хабалка - будь здоров! А вы - “невинная дева”... Как же - невинная! Ха-ха!

Лайза, считавшая себя большим психологом, кинула быстрый взгляд на новобрачную. “Блондинка с темными глазами... Значит, натура сложная, противоречивая. Ее хрупкий облик обманчив...”