Женщина, квартира, роман - [22]

– Вот видите, – сказал он, – теперь и вы тоже стали жертвой непредвиденных трудностей! Понимаете теперь, каково это!

Я смущенно кивнул.

– Я уже двадцать лет борюсь с непредвиденными трудностями, и все безуспешно, – сказал он.

– Да уж, – выдавил я из себя.

– В прошлые годы я даже писал петиции против этих самых трудностей, могу вам представить их!

– Ни в коем случае, – сказал я, – только не это, пожалуйста, не надо.

– Ясно, – сказал человек, – конечно, от трудностей таким путем, эхма, не отделаться.

– Видите ли, – начал я, но тут дверь открылась и вошел Хердеген с ребенком на руках. В тот же миг он обернулся, позвал свою жену, отдал ей ребенка, после чего приблизился к мужчине и грозно напустился на него:

– Я что вам сказал во время вашего прошлого визита?! Что?! Или вы уже забыли?! Каким образом вы вообще проникли сюда?

Мужчина в страхе поднялся.

– Прикажете указать вам на дверь? – сказал Хердеген, подступая к нему вплотную.

Мужчина прижал к себе портфель и дотронулся на мгновение (удивительный жест) кончиками пальцев до своей ложки в кармане, прежде чем засеменить мелкими шажками к двери.

– Если я еще хоть раз увижу вас здесь, я вызову полицию, – твердо заявил Хердеген, – надеюсь, на сей раз вы меня поняли?

Хердеген отступил на шаг и глядел, как мужчина открывает дверь. Он проследовал за ним в коридор и удостоверился, что тот спустился по лестнице и исчез. После этого Хердеген вернулся ко мне в кабинет и сказал:

– Это психопат. С такими людьми вы не должны связываться. Они приходят снова и снова и только крадут у нас время. Он шантажировал вас?

Я отрицательно покачал головой.

– Если он еще раз появится, гоните его в шею! – приказал Хердеген. – Вы сможете?

Я кивнул.

– Или позовите меня, – все еще сердился Хердеген, – тогда он и сам по себе испарится. Ужасно! У нас полгорода таких людей!

Я смотрел в стену.

– А теперь, пожалуйста, придите в себя и успокойтесь, – сказал Хердеген. – Вы сможете быть в двенадцать на открытии Итальянской недели?

– Да, – ответил я.

– Вот и хорошо, – произнес Хердеген и вышел из кабинета.

Я взял блокнот и шариковую ручку. Сейчас я отправлюсь в торговый дом Херти, а после обеда сяду писать два столбца про Итальянскую неделю. В кабинет вошел спортивный редактор Фельхауэр и принялся искать статью о соревнованиях по плаванию среди юниоров, про них сообщалось на прошлой неделе в отделе местной хроники. Фельхауэр имел обыкновение произносить какие-то смешные, звукоподражательные, лишенные смысла слова, и мне очень нравилось слушать их. Он часто расхаживал по коридору и вполголоса бормотал: чинги-чанги или опса-хопса. Или он садился на край письменного стола и говорил: чу-ки-чу-ка-ча-чулаки-буки. При этом Фельхауэр жил ужасной жизнью. Он был несчастлив в браке, его жена, другими словами, его семья жила в другом городе, до которого надо было полдня ехать. Каждую пятницу он уезжал после работы к жене и ребенку и каждый понедельник утром возвращался на работу в редакцию. До среды он отходил от ссор с женой. Его регулярные исчезновения в конце недели приводили к тому, что было невозможно дать ему редакционное задание на субботу – воскресенье. Коллеги, казалось, понимали всё и терпели, но это понимание и терпение было неискренним. Ему надо было выбирать одно из двух – или свой брак, или работу, об этом говорили почти в открытую. Он нашел статью про соревнования по плаванию. Шлёп-шляп, сказал он и смеясь вышел из кабинета.

Торговый дом Херти находился в двадцати минутах ходьбы от редакции. По дороге я увидел человека, который грозил всему дому сразу. Он стоял на улице и потрясал и размахивал кулаком левой руки, адресуя свои угрозы второму этажу. Но дом не реагировал на его угрозы. Все окна оставались закрытыми. Войдя в торговый дом, я подивился покою и красоте людей, ехавших друг мимо друга по эскалатору. В кафе-закусочной я принялся разглядывать пенсионеров, от нечего делать они отобедали в одиннадцать утра и теперь сидели в полупарализованном состоянии. У многих пожилых семейных пар был один кошелек на двоих. Жена держала портмоне при себе, но платить полагалось мужу. Я увидел, как одна женщина передавала мужу под столом кошелек. Но муж оказался неловким, и кошелек упал на пол. С досады женщина злобно уставилась в свою пустую тарелку. Неловкий муж ползал под столом, и лицо его было искажено болью – вся сцена так и просилась на пленку. Вскоре после этого я услышал знакомый мне голос. Я совершил ошибку, обернувшись на него. Голос принадлежал моему бывшему учителю географии. Учитель узнал меня, я узнал его тоже. Я надеялся, он не начнет с ходу спрашивать меня про южноамериканские страны Гондурас, Коста-Рика, Гватемала и Венесуэла, которые я вечно путал на его уроках. Меня охватила неприязненная нервозность, приведшая через несколько секунд к тому, что я начал обращаться про себя к учителю на «ты». Ты утратил право интересоваться моей жизнью, горячился я в сильном возбуждении. Я чуть не поднял кулак, как тот человек на улице, грозивший целому дому. Мы сконфуженно обменялись двумя-тремя взглядами, после чего учитель отвернулся.