Женщина из шелкового мира - [51]

— Да, — кивнул он. — Много было заморочек, и все какие-то глупые, неприятные. Только Алферов порадовал.

— Никита? — оживилась Мадина. — Чем?

— Наладил мне систему компьютерной безопасности. Я ведь за этим к нему тогда и обращался.

Мадина вспомнила то утро, когда она шла в Никитин офис и думала о какой-то новой жизни, которая у нее теперь будет… И встречу с Аркадием в лифте она вспомнила тоже.

Эти воспоминания почему-то были ей неприятны. Хотя Аркадий был ей ведь, безусловно, приятен и новая жизнь у нее в самом деле началась, хотя и не так, как она могла тогда предполагать.

Но это ощущение неприятности, какой-то неловкости воспоминаний мелькнуло в ней слишком быстро, чтобы она могла его осознать. Да ей и не хотелось его осознавать вообще-то.

Аркадий всегда выбирал рестораны, где музыка звучала негромко, не мешая разговаривать. Именно эти рестораны отличались особенной респектабельностью, и Мадине это нравилось. Этот, итальянский на Садовой-Самотечной, не был исключением. К тому же здесь была простая, прямо-таки домашняя кухня; Мадина уже разбиралась в таких вещах.

Они ели пасту с морепродуктами, и Аркадий рассуждал, правда ли, что от настоящей итальянской пасты невозможно поправиться.

— Для меня это актуально, — объяснял он, позвякивая красивым мельхиоровым столовым прибором. — Это ты, дорогая, обладаешь счастливой способностью ни от чего не набирать вес. А мне того и гляди фитнесом придется заняться.

— Что же в этом плохого? — рассеянно спросила Мадина.

— Да только то, что я со школы терпеть не могу физкультуру.

Разговор о еде и фитнесе был ей совершенно неинтересен, но она уже научилась поддерживать такие вот неинтересные разговоры машинально, не вникая в их смысл, но и не пропуская вопросов, которые к ней могли быть обращены. Может, она даже не научилась этому, а умела это делать всегда, ведь и в те времена, когда она работала в библиотеке, ей часто приходилось участвовать в общих беседах за чаем на такие темы, которые оставляли ее совершенно равнодушной.

До знакомства с Аркадием Мадина считала, что таким умением обладает каждый взрослый человек. И, лишь общаясь с его знакомыми — правда, это бывало очень редко, потому что он предпочитал ее общество без посторонних, — она заметила, что большинство людей вообще не умеют слушать друг друга, что они нетерпеливы, упрямы, задиристы, суетливы до суетности… Каким странным показалось ей это открытие!

Но слушать рассуждения о различиях между несколькими привилегированными фитнес-клубами, один из которых Аркадий собирался посещать, ей все-таки надоело.

— Я сейчас вернусь, — сказала Мадина, вставая. — Попроси принести кофе.

Она постояла в дамской комнате у зеркала, подкрашивая губы чуть дольше, чем это было необходимо. Когда она вглядывалась в свое отражение — холодноватые серо-голубые глаза, высокий лоб, тоже кажущийся мраморно-холодным, — воспоминания почему-то нахлынули снова, и о том же самом дне. Вот точно так же она всматривалась в свое отражение в зеркале, когда причесывалась в вокзальном туалете, чтобы идти к Никите, и думала о чем-то неясном, о чем-то… счастливом? Да нет, едва ли счастливом. Того, что называют счастьем, в ее жизни тогда уже не было. Но что же, что же в том дне так задевает, так тревожит теперь ее память? Что она сделала неправильно?

Мадина вошла обратно в зал, чувствуя легкое, но отчетливое недовольство собой. Заметив, что за стол к Аркадию подсел какой-то незнакомый ей мужчина, она замедлила шаг, а потом даже приостановилась невдалеке за колонной. Судя по виду — костюм, часы, все очень дорогое и неброское; Мадина уже умела разбираться в таких вещах, — это был какой-нибудь знакомый Аркадия по бизнесу, и она понадеялась, что он, может быть, не засидится за столом, к которому его не приглашали. Ей совсем не хотелось сейчас знакомиться, улыбаться, может быть, выслушивать комплименты, а если не выслушивать их, то принимать участие в очередном разговоре ни о чем… Зачем ей было все это?

К тому же этот Аркадиев знакомый был, кажется, пьян. Во всяком случае, он говорил так громко, что, стоя в отдалении, Мадина тем не менее разбирала каждое его слово.

— Потрясающая женщина, Аркан! — услышала она. — Я за вами весь вечер наблюдаю.

Аркадий что-то ответил — кажется, недовольное. Вряд ли ему могло понравиться, что за ним кто-то наблюдает.

— Так ни за чем! — воскликнул его собеседник. — Из эстетических, так сказать, потребностей. Тем более я тебя уже не первый раз с ней вижу. Такая женщина, говорю! Фигура, походка, ну, вообще!.. И волосы такие. — Он сделал вокруг головы неопределенный жест, видимо призванный изобразить красоту Мадининых волос. — Ну, ты на блондинок всегда западал. Как, кстати, Ольга — знает про нее? — Аркадий снова что-то коротко ответил. — Ну да, ну да, — поспешно подхватил его знакомый. — Жене про эти дела знать не обязательно. — И тут же добавил с ухмылкой: — А я тебе, Аркан, всегда говорил: не женись на однокласснице. Куда ты спешил, не понимаю! Только-только школу закончили, вся жизнь впереди была.

Видимо, на эти слова Аркадий ответил совсем уж резко, потому что его знакомый вскочил и, торопливо махнув рукой в знак прощания, вернулся к своему столику, который находился в другом конце зала.