Женщина, ее физическая и духовная природа и культурная роль - [25]

Другой, преимущественно женский порок — это злословие. Достаточно войти в дамский кружок, в одну из наших гостиных, кажущихся уютными гнездышками, полными приветливости и ласки, чтобы составить себе понятие о склонности женщин к злословию. Однако злословие — злословию рознь. Есть злословие добродушное, легкая насмешка над манерами, действиями и стремлениями женщины, не могущей быть соперницей. Так, молоденькие девушки лукаво подсмеиваются над томными взглядами и красным лицом старой гувернантки или разбирают богатый, но безвкусный наряд провинциальной дамы. Затем есть более тонкое, более острое злословие, мишенью которого является возможная соперница, злословие, которое девушки пускают в ход против других соревновательниц в погоне за «хорошей партией», или то, которое дамы направляют против других, более богатых и красивых женщин. Это злословие, состоящее из подозрений, недомолвок, намеков, булавочных уколов, искусно сплетенное из правды и неправды, рассказанной с большим или меньшим правдоподобием и соединяющее будто бы добродушные замечания с притворным сожалением и злыми намеками.

Послушайте, как группа дам разбирает известие о чьем-нибудь браке. Если это брак по страсти? Человек женится с завязанными глазами. — Брак по расчету? Люди, у которых вместо сердца часовой механизм. — Невеста богата? Ее берут из-за приданого. — Бедна? Жених попался на удочку кокетства. — Надо сознаться, что если мужчина пользуется более ядовитой и более вредной формой злословия против соперников и конкурентов, преграждающих ему путь, он однако никогда не предается тому упорному злословию из любви к искусству, которое часто присуще даже и не злым женщинам.

Дело в том, что женщина, принужденная вращаться в тесном кругу лиц и вещей, не имея более серьезных забот и более важных дел общественной жизни, естественным образом развивает в себе все эти способности острой и едкой наблюдательности. Свои умственные способности, которые она не имеет случая развивать и проявлять иным способом, она обращает на то, чтобы высматривать и разбирать смешные стороны и недостатки людей, на что не требуется большого усилия воображения и что все-таки не дает ее уму покрыться ржавчиной.

Кроме того злословие есть для женщин как бы платонический исход, утешающий их немного в том, что жизнь не дала им того, что обещала. Конечно, это в сущности старая басня о слишком зеленом винограде: женщина, на долю которой слишком часто выпадает жизнь, полная забот и лишений; женщина, которая хотела бы иметь ласкового мужа и должна переносить над собой власть грубого человека; которая охотно надела бы на себя красивое платье и должна довольствоваться платьем, вышедшим из моды; которая желала бы держать салон и не имеет ни одного поклонника, — хватается за это мелкое мщение, единственное, которое ей доступно — отмечать недостатки того, кто обладает как раз тем, что она желала бы иметь, и она делает вид, что находит презренными и жалкими тех, кому она втайне завидует. Одним словом, она намеренно надевает себе темные очки злословия, сквозь которые видит в темном свете чужое счастье и чужие радости. Мужчины же, имеющие другие способы подняться в глазах людей, могущие дать более практическое и непосредственное применение своей деятельности, гораздо менее впадают в злословие. Менее злословят также и женщины, живущие в больших городах, где жизненные интересы шире, умственный кругозор обширнее, где они получают более разнообразные впечатления общественной жизни, театров и т. д. Менее злословят также женщины, занятые умственным трудом, который служит хорошим отвлечением от этого ложного направления женского ума.

Но у мужчины, в свою очередь, есть такие недостатки, от которых совершенно свободна женщина. Мужчина, может быть, даже бессознательно, гораздо эгоистичнее женщины; он с самого детства привыкает чувствовать себя мужчиной, который может командовать и требовать. Может быть, даже эгоизм его и развивается вследствие того, что он никогда почти не встречает в женщине серьезного сопротивления, но в высказываемой ею готовности преклоняться перед его волей видит как бы поощрение его требовательности. Таким образом, он, наконец, утверждает себя в мысли, что вся семейная жизнь должна вращаться вокруг него, как вокруг центра, и ему кажется вполне естественным, чтобы никогда не было препятствий его желаниям и его намерениям. Мужья и братья искренно считают себя выше своих жен и сестер, всех женщин семьи и воображают, что они могут требовать от них слепого повиновения, что женщинам не должно нравиться ничего, кроме того, что нравится им самим, и не допускают, чтобы они могли иметь собственное мнение и свой личный взгляд на вещи. Я, например, лично наблюдала следующий факт, повторяющийся в иных формах во многих случаях: чета, живущая в полном мире и согласии, имеет совершенно различные музыкальные вкусы: муж любит оперетку и ненавидит Вагнера; жена обожает Вагнера и Бетховена и терпеть не может оперетку. Муж, считая себя отличным супругом, — да это, действительно, так и есть, — не хочет ходить в театр без жены и находит справедливым и натуральным, чтобы жена сопровождала его в оперетку, но не желает с нею слушать скучную для него оперу Вагнера. Он искренно считает себя в полном праве и не думает, что поступает эгоистично, заставляя жену свою разделять свое удовольствие и не желая сделать ей приятное. Этот род бессознательного эгоизма, состоящего в том, чтобы навязывать свои вкусы женщине, встречается у мужчин на каждом шагу. Но это наиболее сносная форма эгоизма, так как она основана на искреннем убеждении в том, что другим должно нравиться то, что нравится нам. Менее выносима другая форма эгоизма, в которой мужчина ради утверждения своей нравственной и материальной власти забывает свой долг учтивости и традиционного рыцарства: за столом в семье выбирает себе лучший кусок, в железнодорожном вагоне занимает самое удобное место, а в комнате — самое мягкое кресло! Женщина в редких случаях бывает эгоисткой, потому что она редко пользуется привилегиями своего пола, редко бывает самостоятельной, большею частью подчинена власти мужа, брата, отца, всегда должна была, чтобы добиться чего бы то ни было, стараться, чтобы ее желание встретило сочувствие, стараться услужить, не быть в тягости, никогда не претендовать ни на что, всегда уступать окружающим, признавать их вкусы законными и справедливыми, быть уступчивой, кроткой — одним словом, альтруисткой. Мужчина, помимо эгоизма, имеет еще и другие недостатки: он самовластен, несдержан и раздражителен, вспыхивает из-за пустяков, взыскателен к малейшей ошибке, демонстративно высказывает свой гнев. Мужчина говорит беспрестанно: «Я так хочу!» «Я хозяин!» и никогда не употребляет условной формы, не говорит, напр., «я бы сказал», «я бы предложил», «я бы желал», но всегда говорит: «Я говорю», «я думаю», «я приказываю» и нередко позволяет себе бить кулаком по столу и швырять на пол книги и тарелки. Я была однажды свидетельницей следующей сцены в ресторане: одному господину понадобились спички, чтобы закурить сигару; он звонит, но лакей, занятый у другого стола, не мог прибежать в ту же минуту. Господин мог попросить спичку у соседа или подождать минуту; но он выходит из себя, считая себя оскорбленным, бросается в контору с ругательствами и криками. Несоответствие между гневом и ничтожной причиной его — было очевидно и характерно.