Женщина четвертой категории - [11]

– А на что он ей? Она мяса, что ли, хочет? – осторожно осведомилась я.

– Ты не поверишь – она его в жертву принести хочет…

И тут трубку у Юльки отобрала безумная Клеопатра.

– Быка Аписа лунорогого мне дайте, быка златого, воскресающего ныне! – провозгласила она зычно.

– Вот-вот, золотого быка! – умудрилась крикнуть в микрофон Юлька. – Слушай, а это не тот, что у тетки на шкафу стоит?

У Натальи дома столько всяких фигурок, что среди них не то что бык на шкафу, но и живой бык в натуральную величину спокойно затеряется. Она их реставрирует и сдает в салоны. То есть, реставрировала…

– А если не придет божественный бык, и не свершится тризна по обряду, под утренней звездою Гор, и лунный бык Осирис жизнь Сету не отдаст, то приложу к груди я пару скорпионов! – пообещала Клеопатра. – И будут мне кранты!

– Так бы сразу и сказала! – обрадовалась я понятному слову. – Юлька, Юлька, что там у нас заместо скорпионов?

– Понятия не имею! Она меня прочь гонит! Говорит, чтобы я ей быка привела, а без быка ночевать не оставит!

– Так, ясно… Жди, я отзвоню.

Предупредив Агнессу Софокловну, что минут через пятнадцать вернусь, я поспешила в подвал, включила электроплитку и сварила яйцо вкрутую. Потом прихватила ножницы, лист бумаги, авторучку и пошла вскрывать Натальину квартиру.

То, как менты опечатывают квартиры с покойниками, меня с детства умиляло. Они заклеивают дверь полоской бумаги со штампом своего учреждения. И ставят что-то вроде подписи. Папанька много смеялся над этим приколом, приговаривая, что лучшее средство в таком разе – обыкновенное яйцо. Он научил меня переводить печати при помощи крутого яичка. Получается бледновато, но для ментов всегда сходило и теперь сойдет.

Клей я рассчитывала найти у Натальи.

Я не имела возможности провести полноценный обыск, все-таки меня ждала Юлька, точнее, не меня, а быка. Бык действительно стоял на шкафу и был мне по пояс. И не просто стоял, а на целом постаменте, вроде железобетонной плиты. Один рог у него был обломан, левой задней тоже не хватало.

Я кое-как спустила это безобразие со шкафа на пол и задумалась.

Опять в моей памяти возникло лицо нашей химички.

И более того – возник ее голос!

– Клоповник, я не понимаю! Что бы ты ни смешивала, у тебя получается жидкость для выведения пасты от шариковой ручки!

– Еще взрывчатка, – тихонько добавила я-маленькая.

– Или взрывчатка!

Так, подумала я-сегодняшняя, не пыталась ли Наталья изготовить из картофеля взрывчатку? Какой-нибудь доморощенный динамит? Или, что скорее, жидкость для выведения пятен! При ее профессии многое приходится изготавливать собственноручно. Скажем, разводить краски на яйце… не забыть бы про яйцо…

Я вытащила быка на лестничную клетку, вернулась, изготовила несколько бумажек с печатями и, уходя, заклеила дверь.

Но прикиньте – очистков было двадцать кило. Может, чуть больше. Сколько получилось очищенной картошки?

Несколько лет назад я пробовала устроиться кухонной работницей. Многому не научилась, но про таблицы выхода готовой продукции узнала. В зависимости от времени года можно рассчитать по количеству отходов, сколько было исходной продукции. Летом все доедают прошлогоднюю картошку, значит, кожуру Наталья срезала толстую…

Похоже, у нее образовалось около сорока кило этого добра, блин!

Но, если она делала из картошки какую-то жидкость, то должны были образоваться еще отходы! А где они? Я тогда вроде бы всю дрянь из дому повыкидывала!

Стоп, сказала я, что бы сейчас предприняла Яша Квасильева?

Она бы учла все варианты. И даже такой нелепый: Наталья, испытывая финансовый кризис, подрядилась чистить картошку для какого-нибудь кафе…

Несколько минут спустя, я обнаружила себя сидящей на быке и перебирающей в памяти названия окрестных кафешек. Охнув, я вскочила и поволокла свою добычу вниз. А потом позвонила Юльке, и мы договорились встретиться под бюстом.

Есть у меня на примете такой загадочный бюст неизвестного большевика. Он стоит на станции Китай-город – и Юльке удобно туда быстренько от Клеопатры подъехать, и мне.

Лягусик все еще гуляла с Дюшессой. Я откопала веревки и увязала быка, устроив у него на спине веревочную ручку. Тащить было страшно неудобно. Тогда я приспособила к этому египетскому уроду лямки. За плечами он доставлял меньше неприятностей. Решив, что уже достаточно темно, да и кому я на фиг нужна, я не стала заворачивать животное в тряпки и потащила просто так.

Правда, рядом притормозила патрульная машина, и менты поинтересовались, кто я такая и куда несу произведение искусства.

– Да дворница я! Жиличка десятку дала, со старой квартиры на новую, тут квартал всего! – объяснила я.

Давно замечено – стоит назвать свою профессию, как все мои поступки, даже странные, уже воспринимаются как должное. Я могу возить по всей Москве жестяную ванну, установленную на детской коляске, а в ней гипсового Ильича, маленького и кудрявого, я могу посреди бульвара залезть на дерево, и никто слова не скажет! Очевидно, люди убеждены, что дворники выполняют какие-то особые задания ФСБ, и лучше с ними не связываться. А уж если я при метле и при совке – то мне сам черт не брат!