Жениться по завещанию - [10]

– От тебя ожидается, что ты будешь с радостью и прилежанием усваивать новые знания.

– Какие еще знания?

– Ты должна научиться читать, писать, производить элементарные арифметические действия…

– Да на черта мне это нужно?

Прежде чем Дрейтон успел ответить, Кэролайн в очередной раз поспешила разогнать вновь сгущающиеся тучи конфликта.

– Симона, дорогая, – мягко сказала она, – все леди должны уметь читать, писать и считать. Это необходимо для ведения хозяйства и крайне важно, когда что-то покупаешь или продаешь.

– Кроме того, – сухо добавил Дрейтон, – светская дама должна уметь поддерживать беседу, которая была бы интересна окружающим.

Стиснув зубы, Кэролайн мысленно пообещала себе, что она и пальцем не пошевелит, чтобы помочь Маккензи, если Симона вдруг вцепится ему в глотку. Между тем сестра спросила:

– А если у меня ничего не будет получаться?

– Тогда ты не будешь есть, – тотчас же ответил Дрейтон. – И еще я отберу у тебя башмаки.

Склонив голову, Симона втянула воздух сквозь зубы. Кэролайн положила ладонь ей на колено.

– Он шутит, – заверила она. – Причем не слишком удачно. Все у тебя получится, я вижу, что ты смышленая девочка. А что касается светского этикета, то мы вместе будем мучиться, осваивая его.

Симона бросила на Дрейтона неприязненный взгляд, после чего демонстративно переключила все свое внимание на Кэролайн.

– А что такое светский этикет?

– Ну, это предписания, как настоящей леди следует двигаться, присаживаться, разговаривать…

– Как заставить расступиться воды Красного моря, – присовокупил Маккензи.

Они обе проигнорировали его реплику, и Кэролайн продолжила:

– Как танцевать и при этом не оттоптать партнеру ноги, как обмахиваться веером, не задевая носов окружающих… ну, и тому подобное. Кстати, ты умеешь вышивать? И вообще работать иглой?

– У меня никогда не хватало терпения на такую ерунду.

Вот оно как? Однако у Симоны, несомненно, должны иметься, какие-то хозяйственные навыки. В конце концов, она девочка, и ей уже четырнадцать.

– А чем ты занималась днем и по вечерам?

– Днем я обычно ходила на Темзу, особенно после хорошего прилива, и шерстила там вдоль берега.

– Ну и ну! – поразился Дрейтон. – Даже вообразить себе такого не могу!

Кэролайн же, напротив, легко представила Симону, бродящую по щиколотку в речном иле и высматривающую что-нибудь более или менее ценное, оставленное ушедшей водой.

– По утрам я прибиралась за девочками и их клиентами, чтобы расплатиться с долгами, которые моя мамаша брала у Эсси. А по вечерам… по вечерам я пряталась, чтобы никому не пришло в голову напялить на меня платье и выставить на продажу. Я играла где-нибудь в кости, а еще Джон учил меня орудовать ножом.

– Предполагаю, – со вздохом произнес Дрейтон, не отрывая взгляда от окна, – что этот Джон отнюдь не шеф-повар в ресторане.

– Нет, он срезает кошельки, и очень ловко.

– Да уж… И почему меня это не удивляет?

– Лучше бы спросили у себя, ваша светлость, – подала голос Кэролайн, раздраженная надменностью Маккензи, – почему вы такой невыносимый сноб. Мы не виноваты, что нас не воспитали придворными дамами. Учитывая обстоятельства своего происхождения, мы достигли того, чего могли. Не наша вина, что у папочки лишь под конец жизни проснулась совесть и он решил обременить вашу жизнь нами.

Симона открыла было рот, желая что-то сказать, но Кэролайн, не отрывая взгляда от Дрейтона, подняла руку, призывая девочку к молчанию. Ей не хотелось, чтобы лорд Райленд, образно говоря, соскочил с крючка.

Прошло, наверное, не менее минуты, прежде чем Дрейтон, глубоко вздохнув, повернул наконец голову и посмотрел Кэролайн прямо в глаза.

– Да, вы правы, – нехотя признал он. – Приношу свои извинения и впредь постараюсь быть более сносным.

– Благодарю вас, – кивнула Кэролайн и повернулась к сестре: – Я тоже извиняюсь, Симона, что перебила тебя. Ты что-то хотела сказать?

Голова Симоны была склонена немного набок, уголки губ приподняты в неком подобии улыбки. Рассматривая лорда Райленда, она спросила:

– Что значит «обременить»?

– Ну, то есть навязал против воли, заставил заботиться.

Симона кивнула:

– Да, Кэрри права, это не наша вина.

Дрейтон натянуто улыбнулся:

– Я это уже признал.

– А куда мы едем? – поинтересовалась Симона.

– В наш загородный дом, – отозвался Маккензи, снова глядя в окно. – По пути мы остановимся на ночь на постоялом дворе. Там же мы встретимся с родственниками Фионы и заберем у них девочку.

– Ее ты тоже купишь?

– Денег они не просили.

Кэролайн была поражена.

– И они готовы так просто отдать ребенка совершенно незнакомому человеку?

Вздохнув, Дрейтон отвернулся от окна и устремил взгляд на пол кареты.

– Насколько мне известно, – начал объяснять он, – мать Фионы передала девочку на попечение, своей сестры совсем еще маленькой. После чего исчезла, и с тех пор о ней никто ничего не слышал. Предполагается, что ее уже нет в живых, Дядя с тетей больше не испытывают желания заботиться о девочке, в чем причина – а не знаю.

– Наверное, она слишком много ест, – предположила Симона.

Дрейтон посмотрел на свою юную подопечную.

– Подозреваю, им вообще не по средствам хоть как-то ее кормить. Мой поверенный сообщил, что они живут в крайней нищете… И кстати, – он перевел взгляд на Кэролайн, – упреждая ваши возможные упреки, скажу, что я все же намерен заплатить за нее вполне весомую сумму.