Женить дипломата - [52]

— Что бы я без вас делала!? Без Вас и без господина Ханнеса… — Мелли порывисто приобняла старую даму и тут же смущенно отступила. Но госпожа Керстин сама сделала шаг навстречу, обнимая Мелиссу в ответ.

— Все будет хорошо, девочка. Все будет хорошо… Занимайся своей семьей и не беспокойся ни о чем. И… я понимаю, конечно, что в письме из дворца лишнего не напишешь, но ты все равно пиши. Хотя бы то, что можно.

Госпожа фон Остров смахнула слезинку, катившуюся по морщинистой щеке и улыбнулась.

— Да ладно тебе, Мелли, ты и без нас прекрасно справляешься. Зато если бы не ты, мне не пришлось бы щеголять в нашем захолустье в новых платьях и рассказывать всем, как мы гостили во дворце. Сами бы мы с Ханнесом еще сто лет никуда не выбрались… Хотя о чем это я? Можно подумать, что у нас эти сто лет в запасе есть.

Поговорив еще немного, дамы распрощались. Господин фон Остров был куда менее многословен и более практичен. Старый рыцарь удовлетворился обещанием Мелли не забывать стариков и, особенно, посодействовать, если будет случай, внуку.

— Мы, конечно, в свое время особо на родственников не рассчитывали, — смущенно потер щеку господин фон Остров, — все сами. Но если бы у моей бабушки были знакомые во Дворце, я бы не обиделся.

Мелисса проводила взглядом карету четы фон Остров. Посмотрела, как старая колымага подпрыгивает на брусчатке, проезжая ворота, и вздохнула. Еще один кусочек старой жизни остался в прошлом.

Вечерний разговор с братьями тоже ничего не прояснил. Сорванцы клятвенно уверяли, что „…колдовать без спросу даже и не думали“. И Мелисса им почти даже поверила. Особенно после того, как Нильс сказал, что он, дескать, не дурак, колдовать без надобности, а потом головной болью мучаться. Видимо, все-таки пробовал. Как бы там ни было, если даже простое перенапряжение сил приносило усталость и головную боль, то королевский маг был прав. Доиграйся мальчишки до полного выгорания, Меллли бы это не упустила.

* * *

— Ну? И как там твоя невеста? — Поинтересовался Рихард у брата, поудобнее усаживаясь в кресле. — Хороша?

Гуннар, как раз вернувшийся с официальной верховой прогулки молча бросил в брата перчатками. Жест вышел хоть и весьма символический, но довольно беззлобный, учитывая, что перчатки были парадными, да и бросал их Гуннар не в полную силу.

— Это такой ответ или это официальный вызов? Спасибо, что хоть парадные, а не доспешные. — Ехидно продолжил Рихард, двумя пальцами демонстрируя перчатку и не спеша отдавать брату его вещи.

— Это кляп. — все так же беззлобно отмахнулся Гуннар, наполняя свой кубок. — Заведи себе невесту и зубоскаль в свое удовольствие. А в мои дела не суй нос, пока не попрошу.

— Ой-ей! — Возмутился Рихард, у которого сегодня было на удивление игривое настроение. — Только не говори, что ты с ней, как Эрик со своей малышкой, собираетесь месяцами птичками перекидываться.

— А что? — Гуннар оживился, ухватившись за идею, — очень удобно, и от слуг прятаться не надо. А то приходится красться по собственному дому, словно вору какому-нибудь. Того и гляди, гвардия остановит.

— Не остановит. — Вмешался в разговор кронпринц. — Гвардии отдан специальный приказ: Его Высочество Гуннара не останавливать, на вопросы о нем не отвечать и, вообще, не видеть. Разве что он сам с кем-нибудь заговорит.

— Спасибо! — искренне поблагодарил брата Гуннар. — Значит, у меня действительно есть шанс не таскать за собой хвостиком полдвора. Хватит с меня и официальных выходов!

Кронпринц Генрих только улыбнулся. Старший брат на правах просватанного жениха сегодня позволил себе пропустить утренний выезд. Гуннару же, который тоже требовал для себя таких привилегий, ответил, что его (Гуннара) невесту никто не видел. И пока помолвка официально не объявлена, нечего увиливать от своих королевских обязанностей: „Все привилегии — только после свадьбы“.

— Вот поэтому я и предпочитаю дамочек попроще. — Вздохнул принц Рихард, вставая с кресла и широким жестом возвращая брату перчатки. — И казне убытку поменьше, и по жизни с ними попроще… И свадьба — не обязательна. Вот и развлекайтесь со своими благородными дамами, а я пойду, попользуюсь „привилегиями“.

Рихард вышел, неожиданно сильно хлопнул дверью. Видимо, что-то в разговорах почти женатых братьев зацепило его достаточно. Генрих с Гуннаром только переглянулись, сочувственно кивая. Историю Рихарда и его любви они, конечно же, давно знали, сколько бы тот не пытался выставлять все в виде банальной интрижки. Но отблеск короны накладывал свои ограничения.

Эрику — самому младшему из братьев — охотно простили жену из мелкопоместных. Гуннару — второму наследнику — выбор ограничили высшей аристократией. Генрих — кронпринц — о самостоятельном выборе невесты мог только мечтать. Рихарду — третьему принцу — родители спокойно позволили бы выбрать хоть среди высшего дворянства, хоть даже среди нетитулованных. А жениться на дочери простого ювелира мог третий, или даже второй сын какого-нибудь барона, но никак не принц.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

* * *

День официального представления снова начался для Мелиссы рано. Но на этот раз виноват был не Гуннар, и даже не братья, о которых девушка все так же продолжала волноваться. Незадолго до того, как часы на замковой башне пробили пять, Мелиссу разбудила буря.