Женись на мне снова - [28]

— Извините, что вынуждена заговорить об этом за завтраком, но мне ничего другого не остается, — дерзко, в чисто американской манере, заговорила она, повернувшись к Энцо. — Я невольно подслушала твой разговор с Кристиной. И… и учитывая отношения, хм… к нам некоторых членов семьи, думаю, будет лучше, если я и Паоло вернемся в Штаты как можно быстрее. Если ты сможешь подождать полчаса, пока я соберу вещи, то я позвоню в аэропорт не отсюда, а из отеля в Турине.

Она скорее почувствовала, чем услышала, как у Энцо вырвалось сдавленное восклицание отчаяния. Анна взволнованно задышала.

Эмилия, возможно, не осуждала Лауру за дерзость, но уж слишком надеяться на то, что она упустит случай показать, кто в этой семье главный, не приходилось.

— Мы меньше всего хотим, чтобы ты и Паоло уехали от нас раньше времени, — сказала она, впервые обращаясь к Лауре властным тоном. — Я должна выяснить это дело до конца, так что поговорим начистоту. Видимо, всему виной изменение в завещании, которое мой сын сделал вчера? Тебя обидела резкая реакция Кристины?

Румянец, вспыхнувший на щеках Лауры, был достаточно красноречивым ответом. Энцо подмывало вскочить на ноги и принести извинения за поведение сестры, заверить Лауру в том, что она может оставаться здесь сколько пожелает и на любых условиях. Он сам готов покинуть виллу, если его присутствие для нее нежелательно. Однако из-за уважения к бабушке Энцо остался сидеть и не произнес ни слова.

— Я хочу, чтобы все в этой семье знали, что изменение в завещании сделано с моего одобрения, — продолжала Эмилия, не дожидаясь слов Лауры. — Точнее сказать, по моей инициативе. Немало боли причинило нам то, что Умберто отказался от Ги, и наконец это исправлено. Если ты сейчас уедешь, забрав с собой Паоло, то мой сын вряд ли вынесет такое потрясение!

Энцо кивнул в знак согласия; на его лице явственно читались обуревавшие его чувства. Хотя Анна ничего не произнесла, но она, видимо, полностью была согласна со свекровью.

Что же касается Лауры, то она чувствовала себя как бабочка, пришпиленная к странице альбома, — полностью парализованной. Если Умберто в результате ее преждевременного отъезда хватит новый удар, который окажется фатальным, вина будет на ней. Она никогда не простит себе этого! Однако как ненависть Кристины, так и страсть Энцо делали затруднительным ее дальнейшее пребывание на вилле…

Принимая всеобщее молчание за одобрение, Эмилия, видимо, решила, что одержала победу. Она похлопала Лауру по руке — жест весьма для нее нехарактерный.

— Предоставь Кристину и ее мужа мне, — посоветовала она. — Гарантирую, что больше они не станут тебя оскорблять.

Чуть не выпалив неискреннее «спасибо», Лаура в последний момент сдержалась. Всем было ясно, что она с неохотой, но согласна остаться.

— Ради Умберто я останусь, — произнесла она официальным тоном.

Губы старой женщины слегка раздвинулись в улыбке.

— Значит, ты можешь ехать, не дожидаясь Лауру с Паоло, — сказала она, обращаясь к Энцо. — Ждать нам тебя на будущей неделе? Или…

Хотя он воспринял с облегчением ее согласие остаться, Лаура была уверена, что Энцо отнюдь не в восторге от утренних событий. Она упрямо отвела глаза, когда он отодвинул свой стул.

«Мне бы следовало задержаться в Америке на несколько недель… поухаживать за ней… завести роман, — думал он. — Есть все основания полагать, что это бы удалось. Там, за океаном, мне бы перестала сниться кровь на моих руках. Я бы не просыпался в холодном поту, вспоминая, как автомобиль Лючаны свернул с дороги во время нашей ссоры…»

— Еще и сам не знаю, — ответил он, стараясь выиграть время и пристально вглядываясь в нежный овал слегка загорелого лица Лауры, в ее пушистые, темные ресницы, которые она слегка опустила, чтобы он не мог прочесть ее мысли. — Если с контрактом возникнут проблемы, придется вести переговоры. А ты знаешь, как они проходят. Это может немного затянуться. Плюс еще чертежи новой «фаль-конетты», от которых голова идет кругом…

«Не считая дня отъезда, мы еще пробудем здесь дней восемь. Видимо, он решил появиться под занавес — чтобы забрать нас и отвезти в аэропорт, — думала Лаура. — А надо бы нам поговорить серьезно, не путаясь в своей сильной страсти друг к другу. Надо бы рассказать ему о моих страхах, о тех умопомрачительных видениях, что преследуют меня. А может быть, и не надо. Вдруг он подумает, что я — находка для психиатра, корзинка с эмоциональным мусором».

Тут за стол для завтрака уселся Паоло и полностью завладел ее вниманием. Между тем Эмилия кончила есть.

— Пойдем в гостиную, Энцо! — пригласила она; ее пожелание, как всегда, было замаскированным приказом. — Мне надо тебе кое-что сказать, прежде чем ты уедешь. Кое-что важное.

* * *

Энцо не вернулся в обеденную залу, чтобы попрощаться с Лаурой, а сразу сел в свой автомобиль и с ревом укатил в сторону шоссе, ведущего в Турин. Хотя в его отсутствие поместье Росси оставалось таким же впечатляющим и красивым, как и прежде, однако ей казалось, что все вокруг потускнело. Хорошо хоть прекратились головокружения и связанные с ними странные видения. Паоло загорал, играя на свежем воздухе и совершенствуясь в итальянском, а от темноглазого человека, занимавшего все ее мысли, не приходило никаких известий. Лаура должна была признаться, что преуспела в своем желании держаться от Энцо подальше.