Жених века - [14]

Изогнутая верхняя губа Виктории отвлекала его в экипаже на протяжении нескольких часов, так что он не стал тратить время и познакомился с ее утонченностью, а также и с ее шикарной подружкой внизу. Боже, она была такой сладкой — воплощенная податливая женственность. Не соображая, что он делает, Джон обхватил рукой ее затылок, чтобы удерживать ее, пока он дразнил место соединения ее восхитительных губ. Герцог ощутил, как девушка резко выдохнула от удивления ему в щеку, когда он погрузился глубже. И в этот момент он узнал правду о Виктории Гиван. Она не была обучена искусству поцелуя; без сомнения, она оказалась роскошной, незабываемой, и при этом совершенно невинной сиреной. Никто никогда не целовал ее так интимно, и самец внутри него зарычал при мысли о том, что кто-то еще сумеет даже подумать об этом.

Его не удивило, что Виктория Гиван освоила грешные хитросплетения поцелуя намного быстрее, чем это положено леди. Внезапно ее руки вцепились ему в спину, притягивая ближе. И именно ее деликатный язык начал мучить его… искушая до безумия. Джон углубил поцелуй, первый раз в жизни позволив себе потеряться в женщине, которую держал в объятиях. Не размышляя, он ласкал изгибы ее тела и затвердевшие вершинки ее грудей через тонкое серое платье с высоким воротом. Он растерял почти весь свой знаменитый самоконтроль, проиграл каждую битву с…

С внезапностью весеннего ливня и точно так же вымокнув, Джон вдруг понял, что хватается за воздух.

— Да, что ж… Кажется, — Виктория расправила платье, — искусственное дыхание сработало. Чудесным образом.

— Что? — Он представил себе, как сжимает руками ее роскошную шейку.

— Ис-кусствен-ное дыхание, — повторила она. — Вам ведь еще не требуется слуховой рожок, не так ли?

Он похоронит ее прямо здесь. Заживо.

— Вы упали, разве не помните? Возможно, ваша память тоже стала ухудшаться.

— Виктория, — прорычал он, — так помогите мне… — Или, еще лучше, он станет заниматься с ней любовью так долго и с таким усердием, что она будет не в состоянии выдать еще одно глупое наблюдение… на протяжении целой недели, по крайней мере. Господи Боже. О чем он только думает? Джон с отвращением покачал головой. Ему снова нужно вернуться к рациональным мыслям.

— О, вот и оно, — проговорила девушка, задохнувшись и приподнявшись на цыпочки, указывая на озеро с другой стороны холма. По крайней мере, ее напряженный голос служил доказательством, что она не так невосприимчива, как ей хотелось бы.

— Да, я знаю, — ответил герцог, источая раздражение, после чего неловко поднялся. Про себя он проклял свои бриджи, которые не были предназначены для размещения в них того, что им пришлось разместить.

Виктория прошла совсем короткое расстояние до огромной водной глади. Он приблизился к ней сзади и был рад, по крайней мере, тому, что она не обернулась. Джон не был уверен, все ли еще ему хочется обхватить руками ее горло и задушить девушку, или соблазнить ее, чтобы в ее теле не осталось ни капли проклятой невинности. Боже, в кого он превратился?

Совсем по-женски, она притворилась, что не замечает его раздражения, пока разглядывала отдаленный противоположный берег озера.

— Возможно, они в маленькой хижине вон там, — сказала Виктория, спокойно, как ни в чем не бывало, показывая на близлежащее грубое строение. — Конюх говорил, что вчера егерь предложил показать им, как нужно стрелять. Это его жилище, не так ли? — Ее глаза не встречались с его взглядом.

— Да, — процедил он сквозь зубы, его чресла все еще ныли.

— Я сейчас вернусь.

Теперь у него было время, за которое любой приличный человек сумеет обрести здравомыслие и силу воли. Герцог слегка наклонился и подобрал несколько плоских камешков. Он отправил их скакать по гладкой, как стекло, поверхности озера и снова выругался. За прошлую неделю он произнес больше проклятий, чем за всю остальную жизнь.

Виктория не зря провела так много лет среди мальчиков, чтобы в точности не догадаться о намерениях Джона Варика. И ее предостерегали, а она сама повторяла это предостережение дюжинам, нет, сотням девочек. Ей следовало быть более осмотрительной. Девушка вздохнула.

Господи, это было таким волнующим — более возбуждающим, чем все, что она могла когда-либо себе представить. О, он вызвал к жизни именно то, что должно было пребывать в спячке у женщины ее сословия. Джон разбудил страсть где-то глубоко внутри нее.

Что ж, вот что происходит с женщинами, которые несерьезно относятся к желанию. Она хотела испытать, что такое поцелуй мужчины, и на этот раз ее желание было удовлетворено.

Виктория ускорила шаг, направляясь к полускрытой хижине, мечтая о том, чтобы ее мысли пришли в норму, пока искушение не взяло над нею верх. Но, в самом деле, почему она так отчаянно старается преодолеть его? Ее добродетель имела такое же значение, как и крапинки на перьях курицы-несушки. Девушка начала сильнее топать по земле, продолжая двигаться вперед. Ни одного человека даже не заинтересует, что станет делать со своей жизнью старая дева, учительница в приюте. Все это было просто бессмысленно, ей-богу. За исключением ее самой. Она будет знать об этом.