— Он узнает твой голос! — чуть ли не прыгая от возбуждения, воскликнула Джулия, стоявшая с другой стороны кроватки. — Смотри, Бен! Он улыбается тебе.
Он улыбался! Малыш определенно сложил свои губки в некое подобие улыбки.
Вскоре пришел хирург с хорошими новостями.
— Ваш мальчик настоящий герой, — сказал он. Если и дальше так пойдут дела, вы возьмете его домой в конце недели.
Следующие пять дней Бен делил время между больницей и своим городским офисом. Он уезжал из дома рано утром и возвращался вечером.
Обычно он встречался с Джулией за ленчем в больничном кафетерии.
Два дня Джулия ждала его вечером с горячим обедом, а потом запротестовала:
— Я хочу проводить с Майклом столько же времени, сколько и ты. Но ты, Бен, должен еще ездить и на работу, правильно? Я вижу тебя только в постели!
— Я тоже вижу тебя только в постели. — Он с вожделением посмотрел на жену. — И могу сказать, что нахожу эту картину очень вдохновляющей.
— Ты знаешь, что я не это имею в виду. Я надеялась, что мы превратим эти несколько дней, пока мы одни, в медовый месяц.
— Любимая, — он обнял ее, — медовый месяц откладывается, по не отменяется. Как только все устроится, я увезу тебя на частный тропический остров и окружу вниманием, изысканной едой, вином и любовью, о какой ты и не мечтала! Но в данный момент время еще не наступило.
— Будто я сама не знаю! Но ведь ты заранее отменил все работы на месяц после свадьбы. Куда же ты уезжаешь на весь день?
— Потому что есть и другие дела, которые необходимо решить. И время, которое я трачу, когда езжу в город и возвращаюсь домой, я отдаю устройству этих дел.
— Ты имеешь в виду дела с Мариан? — спросила Джулия. И Бен с облегчением отметил, что в ее вопросе нет враждебности.
— Отчасти да. В ту ночь, когда Майкла принимали в больницу, я понял, как мало у меня прав из-за того, что не моя фамилия стоит в метриках.
Официально я не считаюсь его отцом.
— Но ведь тебе позволили дать разрешение на операцию?
— Только потому, что я припер их к стене и прорвался через все запреты. По закону я там не имел права и рта открыть. И клянусь тебе, Джулия, я не намерен снова попасть в такое положение. К тому времени, когда мы привезем малыша домой, документы об опеке и усыновлении должны быть уже подготовлены.
Она закусила губу.
— Я не считала, что такая спешка необходима, но ты абсолютно прав. — Нахмуренный лоб разгладился. — Не беспокойся обо мне, Бен. Я найду себе занятие, пока ты будешь доводить дело до законного конца.
— Какое занятие? Снова вернешься на работу? Надо признать, что его не привело в восторг это предположение. Да, конечно, он никогда не просил ее бросить работу. Но мысль о том, что придется оставлять Майкла на целый день с няней, казалась малопривлекательной.
— Нет, — возразила она. — Как я и говорила, я собираюсь оставить работу. И сделаю это. Здесь, в доме, еще очень многое не закопчено. Мы не предвидели, что у нас так скоро появится ребенок. И я собираюсь исправить это упущение.
Когда я все закончу, дом станет раем для малыша.
Джулия сдержала слово. Она переделала детскую. На потолке нарисовала воздушные шары и облака. По карнизам у нее бежали кролики. А над колыбелью висели разноцветные игрушки.
Она ездила за покупками, запасаясь детскими костюмами, надувными игрушками и компакт-дисками с детскими стишками и песенками. А еще она купила лампу, проецирующую па стене изображения цирковых животных.
И наконец она купила высокий стул.
— Ты сумасшедшая, — объявил Бен, поднял жену и посадил на кухонный стол. — По меньшей мере еще шесть месяцев он не сможет сидеть на этом стуле.
— А я хочу, чтобы стул был здесь. Стоял наготове и ждал, пока Майкл вырастет.
На ней были шорты и майка без рукавов. Он провел руками по ее бедрам и наслаждался пламенем страсти, которое зажглось в ее глазах от его прикосновения.
— По-моему, ты больше радуешься игрушкам, чем потом обрадуется он, — поддразнил ее Бен и сел рядом с пей.
В другой раз она купила кресло-качалку. Бен в шутку обвинил ее в мании покупок.
— Я обещала Майклу, что куплю, — оправдывалась она, — в ту ночь, когда я оставалась с ним и между нами возникли настоящие узы понимания.
Едва ли Бен имел право спорить с ней. Кресло и в самом деле было удобное. Он тоже, если понадобится, мог дремать в нем всю ночь. После того как Майкл так напугал их, Бен полагал, что и он и Джулия еще долго будут по ночам испытывать тревогу.
И все же Бен вышел из себя, когда в четверг, вернувшись домой, обнаружил, что Джулия купила собаку! А завтра должны были выписать Майкла из больницы.
— Я хотел бы, чтобы ты сначала обсудила эту покупку со мной, — проворчал Бен, наблюдая, как дворняга носится по лужайке за домом. — Мебель для малыша и игрушки — это одно, а собака!.. Ты не могла немного подождать, пока все устроится?
— Но, Бен, мы же создаем семью, а четвероногие друзья — ее неотъемлемая часть.
Она выглядела такой удрученной, что у него не хватило духу сказать, что с таким же успехом она могла остановиться на золотых рыбках.
— Ладно, по-моему, вполне красивый пес.
— И очень добрый к маленьким детям.
В глубине души Бен поостерегся бы ввести этот пункт в перечень достоинств собаки. Для голодного чудовища такого размера Майкл мог бы послужить лишь легкой закуской.