Жених из прошлого - [15]

- Я люблю их, но не могу быть мамой и папой. Что бы я ни делал, всегда будет мало.

- Им нужно твое время, любовь и общение.

- Ты так говоришь, потому что у тебя нет детей.

- Да, но и нет чувства вины, как у тебя. Я делаю свою работу хорошо, меня не за что чихвостить.

Он поднялся, не отрывая от нее взгляда.

- Хочешь выпить? Шерри или портвейн?

Моне открыла было рот, чтобы отказаться, но подумала: почему нет? Сегодня можно. С детьми хлопот не было, но день был полон переживаний и нервов, как и любой первый рабочий день. Она чувствовала, как напряжена шея и спина.

- Не откажусь, - сказала она.

Марку пересек комнату, подошел к столу, где стояли хрустальные графины и бутылки с известными дорогими лейблами. Он все еще был одет в черные шерстяные брюки и кашемировый джемпер, который выгодно подчеркивал статную фигуру. Кожа его сияла здоровьем, а черные волосы блестели под лампами. Он потянулся и достал бутылку с ликером и небольшие рюмки.

- Думаю, тебе понравится, - сказал он и налил ей и себе.

Они неосторожно соприкоснулись пальцами, когда он передавал ей ликер. Тут же по телу пробежал огонек даже от такого незначительного прикосновения, а сердце учащенно забилось. Переживая, что он может что-то заподозрить, она тут же уткнулась в напиток и вдохнула его насыщенный аромат вишни, шоколада и высушенных на солнце фруктов.

Моне глотнула и вспомнила, как проводила летние каникулы с семьей Марку. Его отец снял огромную виллу с большим бассейном. Она не вылезала из него целыми днями. Для тринадцатилетней девочки это были самые классные каникулы, особенно когда Марку приехал на три недели. Для нее он был богом - загорелый, сильный, подтянутый и невероятно обаятельный. Она не могла смотреть на него без желания прикоснуться и поцеловать. Он болтал о девчонках, с которыми встречался, а она молча мечтала быть одной из них.

Жар от портвейна смешивался с ноющим чувством несбывшейся мечты.

Что толку вспоминать прошлое. Ничего хорошего из этого не выйдет.

- Итак, Виттория, - сказала Моне, пытаясь сосредоточиться на деле. - Как вы познакомились? Какие-нибудь пикантные подробности? - спросила она как можно непринужденнее.

Он удивленно поднял бровь и опустился в кресло.

- Ничего интересного. Без романтики. Я женюсь ради детей, так что…

- Значит, - протянула Моне, - ты ее… не любишь?

- У нас симпатия.

- Звучит ужасно.

- С Галетой брак был по расчету, но она оказалась любящей матерью и души в детях не чаяла.

- Значит, обязанность Виттории - заботиться о детях, которых родила Галета?

- Что за вопрос?

Моне закусила губу. Как сильно он изменился. Раньше он был любящим, нежным, добрым, остроумным. Она скучала по нему прежнему, именно такого отца достойны его дети.

- Хотела бы я сказать, что восхищаюсь женщиной, которая согласилась на такую жизнь, но не могу. Мама была бы счастлива выйти замуж за какого-нибудь состоятельного мужчину, чтобы тот содержал ее. Вместо этого она провела всю жизнь, так и не став невестой. Она хотела казаться независимой, но в глубине души страдала от неприкаянности. Она жила только за счет таких мужчин, как твой отец.

- Он заботился о ней до последнего дня, - сказал Марку.

Моне тяжело вздохнула и закрыла глаза.

- Прости, я не должна так много говорить, ты меня не для этого позвал. Давай перейдем к делу.

Он усмехнулся:

- Ты неожиданно стала еще более официальной, чем моя чопорная мисс Шелдон…

- Я здесь, чтобы помочь, - серьезно сказала Моне. - Какой у тебя план? Когда ты уезжаешь? Есть ли что-то, что мне нужно знать?

- Я уеду послезавтра, сначала в Палермо, затем в Рим, вернусь в четверг.

- Как ты все это успеешь?

- Мой личный вертолет прибудет в Аосту завтра во второй половине дня, с восходом солнца в среду мы вылетим в Рим. Если погода позволит, то после обеда в четверг я уже буду дома. Если погода испортится, то поеду на машине из Милана.

- Значит, мы ждем тебя в четверг.

- Да, я бы хотел провести вечер с детьми, в пятницу уеду в Рим, чтобы забрать Витторию.

Моне еле сдержалась. Он и дня не выделил на детей перед поездкой. Вместо этого она лишь кивнула. Это не ее дети, а временная работа.

Несмотря на старания, он что-то прочитал на ее лице, потому что нахмурился и спросил:

- Ну а теперь что я не так сказал?

- Ничего, не важно.

- Нет, важно. Я хочу понять.

- Нет, - ответила она тихо, но уверенно.

Он процедил сквозь зубы:

- Я знаю тебя, как никто в нашей семье.

- Это ни о чем не говорит, - заспорила Моне, - если бы ты меня знал, ты бы… - Она оборвалась и крепко сжала губы, пытаясь сдержать весь ворох накопленных обид, который вот-вот вырвется наружу.

Гнев и боль переполняли. Это отравляло каждый день ее существования. Она снова чувствовала себя маленькой девочкой, неловкой, угловатой, с матерью, которая никогда не имела своего угла.

- Я бы что? - переспросил Марку.

Она отрицательно покачала головой. Нужно двигаться дальше, пережить эти три недели и вернуться к нормальной жизни. Тогда она сможет навсегда забыть о Марку Уберто.

- День выдался длинный, я устала, лучше пойду к себе.

- Конечно, - коротко ответил он и встал.

Она тоже встала.

- Увидимся утром?

- Скорее всего, нет, постараюсь быть к ужину.