Жена самурая - [80]

— Не прикидывайтесь, что не понимаете! — сжав кулаки, крикнула она в испуганное лицо Кодзэри. — Где оружие? Что задумали преступники?

— Простите! Я и впрямь не понимаю, о чем вы толкуете! — крикнула в ответ Кодзэри и заюлила глазами. — Где ваш муж? Я хочу ему кое-что рассказать.

«Только через мой труп!» — подумала Рэйко.

— Говорите.

— Убегая из Сада пруда, я видела мужчину. Он прятался за кустами. Это был Правый министр.

«И до Исидзё добралась!» — подумала Рэйко.

Обескураженная выражением ее лица, Кодзэри залепетала:

— Я помню его по тем временам, когда жила у родителей. Наверное, Исидзё убил моего бывшего мужа.

У Рэйко лопнуло терпение.

— Я больше не желаю слушать ваше вранье! — рявкнула она. — Не было там никакого Исидзё! В Саду были только вы! — Она схватила монахиню за плечи и затрясла, как грушу. — Вы участница заговора! Вы убили Коноэ! Признавайтесь!

— Прекратите! Мне больно!

Плач Кодзэри остудил пыл Рэйко. «Так вот почему любовь Коноэ превратилась в слепую ярость, — поняла она. — Его унижало, что он не мог переупрямить вроде бы податливую женщину. Не этого ли хочет Сано — сочетания силы и слабости?».

Барабаны смолкли, раздались аплодисменты: танцы Обона завершились. Послышался голос Сано:

— Рэйко-сан, где ты?

Она оглянулась, терзаемая желанием пойти к мужу и нежеланием описывать ему безобразную сцену.

— Почему вы меня так ненавидите? — грустно спросила Кодзэри. — Вы, наверное, полагаете, что ваш муж в меня влюблен?

То, что ее ревность настолько очевидна, доконало Рэйко. Сгорая от стыда, она побрела прочь.

— Я пыталась принудить его заняться со мной сексом. Но вовсе не для того, чтобы уклониться от каких-то вопросов, — сказала ей в спину Кодзэри. — Просто он мне понравился. Ваш муж отказался от меня. Теперь я поняла почему. Он любит вас. Он не смог вас предать.

Рэйко застыла на месте, а потом ринулась прочь, не разбирая дороги. Мокрые от слез щеки холодели. Она не знала, что думать, чему верить и как поступить.

31

К часу свиньи все заведения на улице Каварамати, кроме нескольких чайных домиков, закрылись. Широкая улица, пересекавшая главный торговый район Мияко с севера на юг, напоминала длинный туннель с высоким глинобитным Большим укреплением на востоке, рядами магазинов и жилых домов, освещенных фонарями Обона, на западе и пурпурно-черным ночным небом вверху. Через ворота Большого укрепления протекала река Камо; у ворот стояли стражники. Одни горожане расположились на балконах, умягченных матрасами, ловя речной ветерок; другие сидели у дверей на улице, куря и болтая; третьи возвращались домой после посещения кладбищ.

Среди прохожих выделялась фигура в скромном сером кимоно и соломенной шляпе. Это шагал, опираясь на палку из черного дерева, Исидзё. Он двигался довольно быстро для своего возраста; красивая голова и немного сутулые плечи стремились вперед, словно министру не терпелось достичь цели.

Канцлер Янагисава осторожно следовал за ним на некотором расстоянии. Он опять был в наряде ронина. По сравнению с банковским посыльным следить за Правым министром было легко. Или Исидзё не думал, что кому-то понадобится за ним наблюдать, или его это не волновало, но он держался как человек, которому нечего скрывать. «Ну-ну, — думал Янагисава, — посмотрим, в чем дело. Внешность часто бывает обманчивой».

Агенты донесли, что Исидзё собирается нынче вечером в город, зачем — неизвестно. Янагисава, припомнив сообщение Хосины о таинственных путешествиях Правого министра, заинтересовался. (В душе ему по-прежнему очень хотелось верить, что ёрики был честен с ним).

Найти улики против Исидзё теперь было особенно важно. Слуги видели Дзёкио в кабинете незадолго до крика, убившего Левого министра. Она находилась там же, когда пришло сообщение о втором убийстве. Непонятно, зачем Дзёкио морочила Сано, но, наверное, у нее были на то причины. Во всяком случае, ясно: она не могла убить Аису и в мгновение ока перенестись в кабинет. А если она не совершала второго преступления, то, похоже, и к первому не имеет отношения. Что же касается банка, то вряд ли он связан с заговором: ему и при Токугаве неплохо живется. Таким образом, Исидзё окончательно утвердился в глазах канцлера как главный подозреваемый. Если удастся доказать его участие в заговоре, то канцлер — герой дня, спаситель сёгуна и отечества.

Исидзё остановился перед воротами Большого укрепления, поговорил со стражником и вышел из города. Янагисава заторопился.

— Выпусти меня, — приказал он стражнику. — Быстро!

— Сообщите ваше имя и цель. — Стражник с усмешкой оглядел жалкий наряд Янагисавы.

На сей раз канцлер приготовился к контактам с официальными лицами. Он достал из-за пояса небольшой свиток, где указывались его имя и должность, и предъявил стражнику. Тот, распознав личную печать сёгуна, распахнул ворота.

Вслед за Исидзё Янагисава прошел по улице Годзё, спустился по каменной лестнице и ступил на мост. Под ним волновалась, чуть поблескивая, река Камо. На другом берегу мерцали огоньки — тлели костры Обона. Запах дыма, смех парочек, прогуливавшихся по набережной, музыка, доносившаяся из чайных домиков, и теплая ночь навеяли воспоминания о свидании с Хосиной; тело омыла волна желания. Где теперь Хосина? Поисковые группы не обнаружили его. Усилием воли Янагисава отбросил мысли о любовнике.