Жена рудокопа - [30]

– У тебя с матерью так же было?

– Не совсем. Она уже приехала сломленной. Достаточно было предложить новую жизнь, она и согласилась. Только поторопилась и мы долго не могли прийти к единому мнению, как видим эту совместную жизнь. Спорили по любому поводу. Одно дело, когда знаешь всё по рассказам других, как жить вместе, а другое дело, когда приходиться решать, как спать, где и что есть, куда пойти отдохнуть. И тут получается, что интересы могут не совпадать. Появляется непонимание, обиды, ссоры на пустом месте. Потом нам всё-таки удалось прийти к общей договорённости.

– Леса молчит по этому поводу. Вначале спорила, а теперь ей всё равно.

– Она сломалась. В этом и есть причина.

– Неприятно это видеть. Одно дело, когда они приезжают такими. Смотришь на них с пустыми взглядами, а потом видишь, как постепенно появляется интерес. Тогда думаешь, что совершаешь благое дело. Спасаешь и даёшь новую жизнь. Тут же получается, что ты жизнь отбираешь. Это тяжело.

– Тебе не повезло. Такие, как Леса, в наших краях редкость.

– Не правильно это. Иначе всё должно быть. Не должно быть вот этих договорённостей и навязывания.

– Всё придерживаешься таких взглядов? Не ушла романтика в шахтах? – не скрывая насмешки, спросил Фегле.

– Не ушла. Было бы проще, если бы её не было.

– Новое поколение, которое мне не понять. Мы иначе смотрим на жизнь. У нас есть ответственность перед родом. У вас её нет. Больше личный интерес занимает. Не хотите жениться по принуждению, говорите, что должны быть другие выходы, но их не предоставляете. Не ищите.

– А как искать, когда старейшины тормозят наши решения?

– Ты про добровольные браки? Когда выяснилось, что никто не хочет брать бракованных девчонок? Всем подавай умных, с кем можно поговорить. А толку-то от этого? Вот у тебя умная жена, а ты её обузой считаешь, – хмыкнул Фегле. – И не делаешь попыток изменить ситуацию, хотя это в твоих силах.

– Она мне не нравится, – буркнул Баль. На его слова отец только рассмеялся.

– Вроде и возраст у тебя вполне подходящий, чтоб голову на плечах иметь. Только я этой головы не вижу. Умнее надо быть и хитрее. Ты же упёрся в какую-то идею и держишься за неё. Любовь и в браке прийти может, если постараться. Если захотеть увидеть в человеке положительные стороны. А ты ждёшь всё какого-то удара по голове. Откуда вы эти удары взяли? Намного интереснее, когда всё спокойнее. Вашему же поколению явно не хватает приключений, – ответил Фегле. – Я свои приключения в землях чужих искал. А вы ищите дома, борясь с ветром и ища такую любовь, которая бьёт наотмашь.

– Она есть, такая любовь.

– Да никто не спорит, что её нет. Но по мне гореть в таких чувствах постоянно – сложно. Семья на других чувствах строится.

– Договорённости и ломка характера? Мне это не нравится.

– У каждого свой путь, – ответил Фегле. – Свои ошибки. Ты спросил совета, я тебе его дал. А следовать ему или нет – это уже твоё дело.

– Но ты считаешь, что я не прав?

– Да. Ты заблуждаешься. И сильно, – ответил Фегле.

Глава 7.2

Каждый из нас имеет, что сказать миру, но почему-то, чаще всего, мы молчим. Создаётся ощущение, что мы набрали воды в рот. Отводим глаза, а чаще и вовсе смотрим в пол. Так проще. Лучше. А кто-то сказал и вовсе: правильнее. Один человек не может спасти мир. Это не в его силах. Тогда зачем стараться? Зачем что-то делать, если можно пройти мимо. Погрузиться в себя, сосредоточиться на своих проблемах, погрузиться в свой мир, который такой родной и такое близкий.

Окружающие враждебны. Они не понимают. Не понимают, что человеку просто плохо. Разрушены мечты. Разрушена жизнь. Говорят, что надо на развалинах жизни строить что-то новое. Но как это новое построить, если нет сил взять в руки камни, сделать раствор, который бы скрепил эти камни. Слишком много сил требуется, чтоб это сделать. Но ещё больше нужно сил, чтоб просто встать.

Чужие истории людей, которые смогли, не дают мотивации. Тот человек смог, справился, но разве может справиться и она? Она ведь другая. Отличается от того человека. Люди разные. С разными мечтами и стремлениями, с разными методами работы. Леса улыбнулась, вспоминая одного профессора, который, прежде чем начать работать, включал музыку. Ловил вдохновение. Оно приходило вместе с нотами фортепьяно, скользило смычком скрипки. А другой её коллега не мог работать без шума моря. Ему было важно слышать, как накатывают волны на песок, или как буйствует шторм. Лесе тогда казалось всё это забавным. Для неё была только важна только работа. Решение проблем и амбиции. Сейчас же всё это ушло в прошлое. Все её достижения никому не нужны. Нет, нужны. Их запишут на другого человека. А её жизнь теперь превратится в жизнь с нелюбимым мужчиной, исполнением супружеского долга, потому что так надо и работа с камнем. Но разве эта жизнь? Хотелось кричать, бороться, но вокруг были упрямые лица, которые уже всё за неё решили. Проще промолчать. Забыться во сне. Набрать в рот воды.

Лета говорила много. Рассказывала про местную жизнь, работу, город. Ей здесь нравилось. Она выделяла плюсы. Они шли между красивыми зданиями, напоминающие настоящие домики. В городе было светло. Не было такого сумрака как в посёлке. Здесь был высокий потолок, который из-за многочисленных светильников напоминал звёздное небо. Но это был всё тот же добрый потолок, а не небо. Только проще промолчать, чем спорить и доказывать, что для неё небо важнее сытой жизни. А вся эта жизнь напоминает клетку. Но многим эта клетка была по душе.