Жена пилота - [56]
А я и не знала, что ты играешь, — дослушав «Fantaisie Impromptu» до конца, заметила Кэтрин.
Немножко, — повернув к ней голову, сказал Роберт.
А ты романтик, — улыбаясь, сказала она. — Неисправимый романтик. Ты играл просто замечательно.
Спасибо.
Сыграй еще что-нибудь.
Впервые с момента их встречи Кэтрин осознала, что Роберт Харт — человек с собственным прошлым, проживший полную событий жизнь, о которой она почти ничего не знала. Он научился играть на пианино и летать на самолете, женился и зачал детей, пристрастился к алкоголю и развелся со своей женой, преодолел пагубную привычку и стал тем, кто он сейчас.
Роберт снова заиграл.
Кэтрин сразу же узнала игривый мотив «Тени улыбки». Ее настроение изменилось в мгновение ока.
Закончив играть, Роберт почесал затылок и посмотрел в окно.
Снега намело с фут, а может и больше, — сказал он.
Подъездную дорожку не расчищали, — обеспокоенно нахмурилась Кэтрин. — Который сейчас час?
Мужчина посмотрел на часы.
Три… Думаю, мне надо пройтись.
В такую метель? — удивилась она.
Я только до ворот и обратно. Мне нужно подышать свежим воздухом.
Надеюсь, ты не собираешься ехать сегодня в отель? — взволнованно спросила Кэтрин. — В доме полно места. Ты можешь переночевать на кушетке в комнате для гостей. Тебе будет комфортно и… спокойно…
Спокойно без журналистов, — понимающе улыбнулся Роберт.
Да.
Информация, о которой ты просила, на письменном столе Джека.
Она открыла рот, чтобы поблагодарить, но Роберт отрицательно мотнул головой.
Полный список, — сказал он. — Мне очень жаль, что мы познакомились при таких обстоятельствах.
Кэтрин подремала немного на кушетке, а затем, покачиваясь на нетвердых ногах, взобралась к себе в спальню с твердым намерением хорошо выспаться. С собой она захватила антологию английской поэзии.
Лежа на животе в своей кровати, Кэтрин лениво листала страницы, быстро пробегая глазами строчки, написанные Джерардом Мэнли Хопкинсом, Вордсвортом и Китсом. Где-то на середине книги она случайно наткнулась на слово «измены». В то же мгновение Кэтрин осознала, что нашла стихотворение, из которого Джек выписал четверостишие. Но прежде чем она успела прочитать стихи, ее внимание отвлекла карандашная пометка, написанная на внутреннем поле страницы: «М!»
«Та же буква “М”, да еще восклицательный знак!»
Вскочив с кровати, Кэтрин внимательно прочитала стихотворение, озаглавленное «Антрим». Автором был некий Робинсон Джефферс. В стихотворении речь шла о древних битвах, которые бушевали на маленьком клочке земли, о крови, пропитавшей землю Антрима, о вероломстве и патриотизме, о засадах и телах, принесенных в жертву, о том, что прошлое превратилось в прах, а прах жаждет воскрешения.
«Что бы все это значило?»
Закрыв книгу, Кэтрин разжала пальцы, и томик стихов, скользнув по наклонной плоскости, упал на пол. Женщина легла на кровать, зарывшись лицом в полушку. Она чувствовала себя уставшей и разбитой, так, словно вернулась домой после долгой поездки.
Проснувшись, Кэтрин первым делом посмотрела на часы. Полчетвертого утра. Она проспала девять часов.
«Какой сегодня день? Двадцать восьмое декабря? Двадцать девятое?»
Встав с кровати, Кэтрин нетвердой походкой вышла в коридор. Дверь комнаты для гостей была притворена. Значит, Роберт, вернувшись с прогулки, лег спать. Ужинал ли он? Смотрел ли телевизор? А может, читал книгу?
В кухне все было чисто и нетронуто: никто там не готовил. Кэтрин сварила себе чашку кофе.
Посмотрев в окно над кухонной раковиной, она увидела, что снегопад уже закончился. Подойдя к двери черного хода, женщина распахнула ее и очутилась под обжигающим снежным душем, обрушившимся на нее с карниза. Моргнув, Кэтрин мотнула головой, стряхивая снег с волос. Когда глаза привыкли к темноте, женщина увидела, что мир вокруг застелен толстым белым покрывалом, под которым деревья, кусты и автомобили казались в ночном сумраке небольшими горбиками. С первого взгляда было видно, что природа «переплюнула» предсказанные в метеосводке двенадцать дюймов снега. Закрыв дверь, Кэтрин прислонилась к косяку.
«М в А».
«Мойра 15:30».
«М!»
Плотнее закутавшись в халат, она быстро поднялась вверх по лестнице в кабинет Джека. Теперь там царили пыль и пустота. На письменном столе лежал листок бумаги, оставленный Робертом Хартом.
Согласно записи Мойра Боланд уволилась в январе 1993 года, прослужив стюардессой на авиалиниях «Вижен» всего три года. Курс обучения она проходила в Лондоне. Кроме этого в краткой информационной записке значились ее адрес, номер домашнего телефона и дата рождения. Сейчас Мойре Боланд, должно быть, тридцать один год.
Под телефонным номером рукой Роберта было дописано: «Попробуй дозвониться. Я звонил, но мне сказали, что она там не живет». Ниже значились семь номеров из лондонского телефонного справочника, принадлежащие разным М. Боландам.
Кэтрин задумалась. Как лучше сформулировать вопрос? Знают ли люди по ту сторону Атлантики, кто такой Джек Лайонз? Не будет ли ее звонок расценен как посягательство на личную жизнь? Как далеко можно заходить в своих расспросах?
Несостоявшаяся любовь красною нитью проходит сквозь жизнь талантливого поэта Томаса Джейнса. Двигаясь назад сквозь время, автор показывает, как один поступок, даже одно-единственное слово может повлиять на всю дальнейшую судьбу…
В стенах Академии Авери, престижного частного учебного заведения, разразился невероятный скандал. Трое студентов — и, надо отметить, лучших студентов академии — обвинены в сексуальном преступлении. Все события были сняты на видео, позже выложенное в Интернете.Кто же в действительности был жертвой происшедшего, а кто — виновником?
Главной героине романа «Прикосновение» — Сидни — выпала нелегкая судьба. Родители развелись, когда она была ребенком. Ей еще нет тридцати, но она уже дважды надевала свадебное платье и один раз носила траур. И сейчас Сидни приходит в себя после трагической гибели второго мужа. По иронии судьбы он, врач, умер в больнице, его не смогли спасти. Друзья помогают ей устроиться репетитором в семью Эдвардсов.Она должна помочь их дочери поступить в колледж. Миссис Эдвардс недолюбливает Сидни и относится к ней почти как к прислуге.
Один человек с плохой репутацией попросил журналиста Максима Грязина о странном одолжении: использовать в статьях слово «блабериды». Несложная просьба имела последствия и закончилась журналистским расследованием причин высокой смертности в пригородном поселке Филино. Но чем больше копал Грязин, тем больше превращался из следователя в подследственного. Кто такие блабериды? Это не фантастические твари. Это мы с вами.
Популярный глянцевый журнал, о работе в котором мечтают многие американские журналисты. Ну а у сотрудников этого престижного издания профессиональная жизнь складывается нелегко: интриги, дрязги, обиды, рухнувшие надежды… Главный герой романа Захарий Пост, стараясь заполучить выгодное место, доходит до того, что замышляет убийство, а затем доводит до самоубийства своего лучшего друга.
Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!
Эта история с нотками доброго юмора и намеком на волшебство написана от лица десятиклассника. Коле шестнадцать и это его последние школьные каникулы. Пора взрослеть, стать серьезнее, найти работу на лето и научиться, наконец, отличать фантазии от реальной жизни. С последним пунктом сложнее всего. Лучший друг со своими вечными выдумками не дает заскучать. И главное: нужно понять, откуда взялась эта несносная Машенька с леденцами на липкой ладошке и сладким запахом духов.
Россия и Германия. Наверное, нет двух других стран, которые имели бы такие глубокие и трагические связи. Русские немцы – люди промежутка, больше не свои там, на родине, и чужие здесь, в России. Две мировые войны. Две самые страшные диктатуры в истории человечества: Сталин и Гитлер. Образ врага с Востока и образ врага с Запада. И между жерновами истории, между двумя тоталитарными режимами, вынуждавшими людей уничтожать собственное прошлое, принимать отчеканенные государством политически верные идентичности, – история одной семьи, чей предок прибыл в Россию из Германии как апостол гомеопатии, оставив своим потомкам зыбкий мир на стыке культур.