Жена моего мужа - [70]

— Ты плачешь, — говорит он. Разве? Как стыдно!

— Питер, пожалуйста, не переставай меня любить, — выпаливаю я, отвечая на его вопрос, хотя и не впрямую. — Даже когда я веду себя ужасно.

— Не перестану. Мы навсегда вместе, Люси. Ты же знаешь это.

Но он уже когда-то говорил то же самое Роуз, не правда ли? Слова ничего не стоят.

Глава 32 ДЖОН

Суббота, 4 ноября 2006 года

— Я уверен, что это не совсем в вашем вкусе, — замечает Крейг, принижая свое предложение и в то же время пытаясь соблазнить. — Возможно, у вас на примете есть более привлекательные места, но мне не помешали бы лишние руки, если бы вы нашли время прийти.

Том пожимает плечами и говорит, что посоветуется с Дженни, но думает, что все будет в порядке и они смогут прийти вдвоем.

— Можешь рассчитывать на меня, — тотчас же откликаюсь я.

— Правда? — Крейг не может скрыть изумления.

— Очень даже правда, дружище. Я люблю ночь фейерверков и всегда любил.

Люблю запах сосисок в тесте и булочек с луком, мне нравятся подвыпившие подростки, путающиеся под ногами у танцующих на площадках, возникших из ниоткуда. Люблю запах горелого. Это волнующая ночь, опасная и яркая.

— Наш ночной костер будет достаточно скромным мероприятием. Несколько местных школ делят одну спортивную площадку, мы обычно все вместе устраиваем костер в поле. Будет пара аттракционов, но никаких колес смерти или американских горок.

— Понятно. Будут состязания «сбей кокос» и «поймай утку», — предполагаю я.

— Да.

— Звучит заманчиво.

Том с хитрым видом подмигивает мне, глядя поверх стакана с пивом. Он помнит о Конни, а более простодушный Крейг забыл.

Когда мы зашли на школьную площадку, не стану отрицать, меня охватили чувства волнения и приятного предвкушения, но не из-за фейерверка.

Мы с Дженни и Томом отыскиваем Крейга. На его школе не лежит каких-либо ответственных поручений. В течение нескольких месяцев он вел большую подготовительную работу, но теперь не захотел зажигать первый фейерверк. Его сотрудники отвечают за ларьки с глазированными яблоками, разбросанные по всему полю.

Крейг попросил нас о помощи, но теперь заявляет, будто все под контролем. Я сомневаюсь в его словах, поскольку он выглядит ужасно встревоженным, а дети растаскивают яблоки, стоит ему повернуться к ним спиной. Том, Джен и я договариваемся встретиться с ним позже и принимаемся убивать время на аттракционах. Мы до одури кружимся на карусели, и я подтверждаю свое мастерство в различных играх и стрельбе, то есть доказываю, что не потратил юность впустую.

Я постоянно искал глазами Конни и был вознагражден за свои старания, когда увидел ее в очереди за чашкой чаю.

— Пойду принесу нам всем по чашечке чаю. Оставляю вас, голубков, ненадолго наедине, — говорю я Тому и Джен и поспешно скрываюсь в толпе, чтобы они не успели предложить пойти со мной.

— Привет, Конни. — Я присоединяюсь к ней в очереди.

— Что ты здесь делаешь, Джон? — Голос ее звучит в равной мере испуганно и раздраженно, что удивляет меня, поскольку мы расстались достаточно дружелюбно после совместно проведенного дня. На ней неоновые антенны, что вызывает у меня улыбку. Порой мне кажется, будто она возвращается к себе прежней, но потом снова становится холодной и неприступной.

— Очень мило выглядишь, — говорю я с усмешкой. Но ее невозможно развеселить, она бросает на меня тяжелый взгляд и срывает антенны с головы.

— Фрэн захотела, чтобы я надела их. — Она снова спрашивает: — Что ты здесь делаешь?

— Я здесь с Томом, моим приятелем, и его подружкой, нет, нужно говорить «с невестой», а то она на меня разозлится. Мы пришли, чтобы поддержать Крейга. Для него это большое событие.

— Да, это большое событие для всех, кто имеет отношение к школе: для директора, учителей, детей и родителей, — шипит она, бросая украдкой виноватые взгляды вокруг.

— К тому же я подумал, что, может, встречу здесь тебя. — Не вижу причин лгать — я здесь ради нее.

Она, похоже, приходит в ярость.

— Льюк тоже здесь.

А-а, об этом-то я и не подумал.

— Если он увидит тебя… — Она не договаривает фразу до конца, мы оба и так понимаем, к каким это может привести последствиям.

Она смотрит себе под ноги. Трава примята и втоптана в грязь, она на каблуках, и ее сапожки испачканы грязью. Мне почему-то доставляет удовольствие, что на ней такая не подходящая случаю обувь. Она не стала сверхблагоразумной, хотя хочет заставить меня в это поверить.

Подходит наша очередь.

— Можно я куплю тебе чай?

— У меня есть деньги.

Я игнорирую ее реплику и заказываю:

— Две из твоих самых лучших чашек из полистирола, приятель.

Прыщавый тинейджер, работающий на раздаче, ошпаривает мне руку, подавая чашки. Я предлагаю одну Конни, она колеблется.

— Давай, Кон, а то остынет и будет похоже по вкусу на кошачью мочу. А теперь, по крайней мере, ты можешь обхватить чашку пальцами и немного согреться.

Она оглядывается и в конце концов берет у меня чашку и даже позволяет добавить туда немного виски из моей фляжки.

— Смотри только, чтобы не увидели члены родительской ассоциации, — хихикает она, немного расслабившись после первого же глотка. Она такой «легковес», когда дело касается выпивки.