Жена моего любовника - [13]
Знакомый незнакомец, агрессивный сноб — вот кем стал Серега Волков наутро после нашей новой встречи. Я никак не могла попасть в его тональность. Что ни делала, что ни говорила — выходило невпопад. Завтракать было нечем, вскипятила чайник, выставила на стол чашки с блюдцами из сервиза и банку кофе. Он сморщился: «Ты пьешь растворимый? Пф, пить такое дерьмо — себя не уважать», но все-таки выпил. И демократичная марка крема для обуви его не устроила, однако начистил штиблеты старательно, как перед важным приемом. С той же тщательностью смел щеткой пылинки с пальто и пиджака, повязал галстук. Я смотрела на собирающегося уходить возлюбленного с нараставшей тревогой, спросила, заглядывая в карие глаза:
— Когда мы увидимся?
Он лишь подмигнул и просвистел мотив блатной песенки: «Теперь раскаиваться поздно, посмотри на звезды… Видишь это все в последний раз!» Очень жалостливая песня, если вдуматься…
— Ты забыла спросить, где живет моя Ольга, — напомнил Волков.
— И где же?
— В высоком терему, — усмехнулось это каменное сердце. — Знаешь монолитную высотку на Нарымской, напротив цирка? Такую со светлой штукатуркой, с башенками, под зеленой крышей.
— Конечно знаю. Нехило… Где-то две с половиной тысячи за квадратный метр, — щегольнула я познаниями в области цен на недвижимость. — Моя коллега Лида Гаевая как раз занимается трехкомнатной квартирой в этом доме. Никак спихнуть не может. Умножь две с половиной на сто тридцать, все-таки дороговато…
— Квартира семнадцать. — Сережка остался равнодушным к моим рассуждениям. Записал номер своего домашнего телефона и прилепил бумажку к зеркалу в ванной, строго предупредив: — Но лучше не звони, сама поезжай. И не вздумай откровенничать с Лялей, не пугай ее перестрелкой. Просто убеди мою девочку сменить обстановку и помоги ей упаковать багаж.
В его тоне слышался лязг металла. И «моя девочка», обращенная не ко мне, покоробила, но я простила великодушно, подумав, что Волков сам не знает, кто он: пан или пропал. Задержала беглого любовника возле порога, чтобы облобызать, но он проигнорировал протянутые губы, отстраненно коснулся моего лба. Так странно… я же не покойник, чтобы меня в лоб целовать… От него самого тянуло холодом подземного Аида. Это просто какой-то тихий ужас!.. Мне стало так страшно, что захотелось курить. А сигарет не было. Я вообще-то обычно не курю…
Глава 3
Мое упадническое состояние передалось Азизу: любезный друг кемарил на жердочке, прикрыв глаза морщинистыми веками, кушать не просил и летать не желал. А я никак не могла собраться. Переодевалась трижды, почему-то казалось, что любая одежда смотрится на мне как на корове седло. Меняла прически, то закалывая, то распуская волосы, а они никак не укладывались, торчали непокорными вихрами. Намазалась тональным кремом, что опять-таки не пошло на пользу — царапины остались заметными, нос красноватым, веки припухшими. Сколько ни билась, ни прихорашивалась, оттягивая неприятный визит, все равно вместо лица выходила морда…
Прежде чем отправиться к Ляльке, позвонила в свою риелторскую контору с нелепым, не соответствующим истине названием «Новодом», — новых квартир мы почти не предлагаем, топчемся на вторичном рынке.
— Евгений Павлович, это Катерина. Евгений Павлович, я приболела, самочувствие жуткое, скорее всего, до завтра не выздоровею, — сыпала словами, как горохом из мешка, а генеральный директор подозрительно молчал, будто язык проглотил. Это настораживало: неужели раскусил, что вру? Не оставалось ничего иного, как предложить: — Пусть Лидия Гаевая вместо меня на показы сходит!
— У Лидии своих клиентов предостаточно, она перевыполняет план, а вы, Макеева, в прошлом месяце уже запороли две сделки, — с гадкой ехидцей в голосе припомнил начальник. — Если вам не нужны деньги…
— Нужны, еще как нужны! — заверила я, перебивая. — Но ведь каждый человек имеет право заболеть!
— Каждый, если он не риелтор, — с ледяным бесчувствием отрезал Евгений Павлович. — Не хотите работать — увольняйтесь, никто вас не задерживает.
Придурок. Выходит, мир для него поделен на две части: риелторы и нериелторы. До чего прямолинейный, ограниченный человек… Нет бы пожелал выздоровления, так взял и бросил трубку! Дубина длинноносая… Есть в нем нечто непрошибаемо-железобетонное, гадкое, не зря в нашем коллективе за директором закрепилось прозвище Негений Падлович. И фамилия-то у него соответствующая — Буренко, к которой очень подходит производный глагол: Буренко обурел. Точнее не скажешь! Я подозревала, что он давно мечтает от меня избавиться, но так не хочется остаться безработной…
Возникло состояние, будто лечу с горы: в желудке пустота, в ушах шумит, словно от свиста ветра. Вот-вот навернусь!.. Я всего один раз попробовала прокатиться на горных лыжах. Боялась смертельно, и не напрасно — на довольно пологом, неопасном спуске упала, сломала руку и почти месяц ходила в гипсе. До сих пор левое запястье ноет в непогоду… А сейчас заныли и сердце, и печень, и поясница. Может, действительно заболела? Нет, вряд ли, все гораздо хуже… Во мне иногда возбуждается прямо-таки звериная интуиция. Например, стоит подумать о ком-то, человек тут как тут — звонит или приходит. Еще бывает, выходя за покупками, я сосредотачиваюсь и безошибочно чувствую, куда идти, где обязательно найду нужную вещь. И уж конечно, всегда просекаю, кто и как ко мне относится… А сейчас обострившийся нюх подсказывал: «Не ввязывайся ты, Катя, в Серегины проблемы, как бы они ни назывались — разборки, наезды, спасение утопающих…» Риск велик, и, скорее всего, средства не оправдывают цели. Но упустить цель было жалко — такие любовники, как Серенький, на дороге не валяются, это очевидно. Тем более что мне давно не семнадцать и даже не двадцать пять лет, как было в Греции…
С вернисажа все и началось. В тот вечер Юля Малиновская подобрала жестоко избитого фотографа, чья юркая камера подсмотрела что — то такое, чего ей видеть совсем не следовало. Мало того что нахальный папарацци навязался пожить у девушки под видом ее жениха, девушка оказалась впутанной в опасное дело о компромате. Зато личная жизнь Юли оживилась необыкновенно. Женихи посыпались на нее, словно из рога изобилия. Разной степени пригодности и с разной степенью серьезности намерений. Она не спешила — как известно, все девушки любят опаздывать, а джентльмены обязаны ждать.
От издателяВ сорок лет жизнь только начинается. Хорошая рекламная фраза, а в действительности это возраст потерь. Семейная троица — бабушка, мама и дочка — находится в эпицентре бурь и страстей. Юность дочери, сорокалетие матери и второе дыхание бабушкиной элегантности — вещи нешуточные. Милые дамы не стали тонуть в потоках горючих слез, а открыли свой фирменный рецепт счастья и в течение одного лета стали невестами.
Если бы ваш босс был самым известным рок-музыкантом на планете, вы стали бы совмещать полезное с приятным? «Меня зовут Мег Стайлз. Сегодня моя отвальная вечеринка. Что за песню мы с подружками поем в караоке? Ее написал один из крутейших рокеров планеты. И завтра я переезжаю к нему. Серьезно! Я даже не шучу. Ну, может, я немного вас обманываю. Видите ли, мы с ним еще ни разу не встречались…» Став личным помощником плейбоя Джонни Джефферсона, Мег ведет в гламурном Лос-Анджелесе жизнь, полную шикарных вечеринок и закрытых мероприятий.
У Блейк Кастер в течение долгого времени были эмоционально тяжелые отношения с Джастином, и с тех пор она не может внятно объяснить, что в ее понимании означает «нормальные отношения», поэтому она цепляется за одну вещь, которая прочно поддерживает её на плаву — её страсть к экстремальной погоде. Спустя три года, получив степень по метеорологии, она встречает профессионального охотника за ураганами Дэша Лексингтона, который столь же великолепен, сколь и смел. Мгновенно признав её увлеченность и навыки по анализу погодных условий, он находит для нее место в своей дружной команде охотников за ураганами.
Он подготовил свою семью ко всем опасностям, всем катастрофам, известных человечеству. За исключением одной, той, что на них обрушилась. Жизнь 16-летней Николь перевернулась с ног на голову в ту секунду, когда её отец принял решение о переезде в дальний район предгорья Сиерра. Их семья оказалась без всех привычных удобств. Не подумайте, Николь вовсе не неженка. Она обучена охоте и знает, как построить все необходимые в быту вещи - отец подготовил её ко всем возможным сценариям катастроф, что только могут произойти.
Когда 26-летняя Риз поступает в аспирантуру университета и занимает должность помощника преподавателя по литературе, то и не подозревает о том, что неприятное столкновение со студентом приведет к тому, что она найдет в нем, так называемые, «трифекта»: три качества, которые Риз находит неотразимыми в мужчине. Этот студент внешне привлекательный, умный и немного грубый. Она не собирается ничего делать с этим открытием. На этого парня, у нее нет никаких долгосрочных планов. Но все знают, что происходит даже с самыми продуманными планами… Джейсон - взрослый мужчина 28-ми лет, закаленный и травмированный своим жизненным опытом.
Много лет назад в подсобной комнате старого института произошли странные события, неясные следы которых хранятся там по сей день. Главная героиня романа Кристина поступает на первый курс Медицинского института и даже не подозревает, какие тайны скрываются в стенах здания. Удастся ли ей распутать клубок загадочных явлений и поставить точку в истории, что никак не может закончиться?
Когда Кэсси Тейлор встретила в театральной школе Итана Холта, между ними пробежала искра. Она была прилежной актрисой. Он был плохишом в кампусе. Но один судьбоносный выбор на кастинге «Ромео и Джульетты» изменил все. Как и персонажи, которых они играли, роман Кэсси и Итана казался предначертанным. До тех пор, пока он не разбил ей сердце и не предал ее доверие. Теперь первосортный сердцеед вернулся в ее жизнь, и переворачивает ее с ног на голову. Одним прикосновением. Вновь им достаются романические персонажи, и они вынуждены противостоять неудержимым воспоминаниям о душераздирающих падениях, и ускоряющих пульс взлетах их тайной интрижки в колледже.