Жемчужина Санкт-Петербурга - [5]
Грохот взрыва разорвал тишину, когда они были на середине холма. Край дома содрогнулся и как будто подпрыгнул на месте, после чего скрылся в клубах серого дыма. Валентина закричала.
2
Нет! Слово это эхом снова и снова звучало в голове Валентины, пока не вытеснило остальные слова. Нет! Для таких слов, как «кровь» и «боль», места в ее мыслях не осталось. Не осталось места для смерти.
Резко остановив лошадь на гравийной площадке перед домом, Валентина выпрыгнула из седла. Шум. Мечущиеся обезумевшие слуги. Плач. Крики. Полные ужаса, растерянные лица. Вокруг витал зловонный дым, земля была усеяна осколками стекла. Мимо, вращая от страха глазами, пронеслись вырвавшиеся из конюшни лошади. До сознания Валентины стало доходить повторяющееся со всех сторон слово «бомба».
— Папа! — закричала она.
Кабинет отца. Он находился в той части усадьбы, откуда валил дым, жадно окутывая все здание. Обычно отец каждое утро, просмотрев газеты после завтрака, сразу уходил в кабинет писать письма, изучать бесконечные доклады, служебные записки и сообщения. Сердце Валентины готово было выскочить из груди. Она бросилась в разрушенное крыло усадьбы, но не успела сделать и двух шагов, как ее рывком заставили остановиться. Пальцы, крепкие и цепкие, как якорь, сжались у нее на запястье.
— Лев! — закричала она. — Отпусти!
— Нет.
— Я должна найти папу и…
— Нет, это опасно.
Грязные ногти казака глубоко впились в ее белую кожу. Другой рукой он держал поводья обеих лошадей. Даша бешено плясала на месте, раздувая ноздри, но широкогрудая стояла неподвижно, неотрывно глядя карим глазом на Попкова.
Валентина попыталась вырваться, потом властным жестом расправила плечи.
— Я приказываю отпустить меня.
Он с высоты своего роста смерил ее взглядом.
— Или что? Прикажете выпороть?
В этот миг Валентина заметила спину отца, она узнала его шинель, мелькнувшую среди густой тучи пыли, оседающей на обломки.
— Папа! — снова закричала она.
Но, прежде чем она успела вырваться из рук Попкова, в дыму показался черный силуэт. Человек, задыхаясь, кашлял, и на руках он нес нечто… Безжизненное тело. Черный человек как будто прикрывал свою ношу плечами и головой. Свисали покрытые копотью ноги… Человек чтото прокричал, но почемуто уши Валентины перестали воспринимать звуки, она не смогла разобрать ни слова. Черный человек подошел ближе, и тут она вдруг поняла, что это и есть отец, весь покрытый пылью: и кожа, и бакенбарды, и одежда.
— Папа! — вскрикнула она.
На этот раз казак отпустил. Когда она подбежала к отцу, взгляд ее остановился на ногах того, кого Николай Иванов нес на руках. На одной была красная туфля. Туфля из той самой пары, что Валентина помогла выбрать сестре в одном из магазинов на Невском! Все тело, как и у отца, было черно, ноги, платье, лицо, даже волосы, кроме одной пшеничной пряди на виске, но та была залита красным.
Катя!
Валентина хотела кричать ее имя, чтобы сестра открыла голубые глаза, подняла голову и рассмеялась, довольная шуткой, но слово слетело с ее губ неслышным шепотом.
— Катя…
— Быстрее за доктором! — заорал отец слугам. — Господи боже, привезите его скорее! Мне все равно, что он…
Голос его дрогнул и оборвался. Валентина стояла рядом с ним, словно окаменев, она протянула руку к поломанной кукле на отцовских руках, но он отвернулся.
— Не прикасайся.
— Но я…
— Не прикасайся к ней. Это ты виновата.
— Нет, папа, я поехала…
— Ты должна была взять ее с собой. Она искала тебя, ждала. Изза тебя она пострадала. Ты…
— Нет, — прошептала Валентина, изумленно глядя на отца.
— Да. Я был в столовой, а она расстроилась, что ты не взяла ее, и, наверное, зашла в мой кабинет, а там… — Голос снова изменил ему, и он громко застонал. — Я расстреляю этих убийц. Всех! До единого! Богом клянусь!
— Катя…
Голова сестры шевельнулась. Красная туфля качнулась, задрожала, и из разодранного горла донесся странный, едва слышный неестественный звук. Прижав дочь крепче к груди, повторяя вполголоса ее имя, отец поспешил по широким ступеням к парадной двери. Валентина устремилась следом. Переступив порог, он резко развернулся и посмотрел на нее. То, что она увидела в его глазах, заставило ее замереть на месте.
— Уходи, Валентина. Уходи отсюда. Если лошади для тебя важнее, чем сестра, отправляйся их ловить.
Он прикрыл глаза и покачнулся. Потом ударом ноги захлопнул перед ней дверь.
Валентина молча пялилась на закрытую дверь. На железные заклепки, на черточку, которую они с Катей нацарапали, чтобы отметить, сколько снега намело на прошлое Рождество.
— Катя, — простонала она.
«А где мама? — вдруг подумала Валентина. — Готовит горячую воду и бинты?»
Неожиданно истошный визг откудато изза спины заставил ее обернуться. По дороге носились обезумевшие лошади, они трясли головами и брыкались. Кто их выпустил? Белые пятна пены уже покрывали их рты и бока. Что случилось в конюшнях? Может, там спрятались революционеры? Слуги бегали за испуганными животными, подманивали их, звали по именам, но нигде не было видно старшего конюха, Семена Попкова. Этот сильный и уравновешенный мужчина мог бы навести порядок и успокоить всех.
Где же он? И где Лев?
Он спас ей жизнь, она отдала ему сердце. Как бы она хотела быть рядом со своим китайским возлюбленным, вместо того чтобы скитаться по России в поисках отца, которого еще недавно считала погибшим. Но у солдата Мао Цзэдуна не должно быть личных привязанностей, и Лида в отчаянье цепляется за кровные узы. Ее отца содержат в секретной тюрьме номер 1908, и девушка заплатит любую цену, только бы подобрать к ней ключ. Но у Лиды ни гроша за душой — она может предложить лишь свое тело.
Восемнадцатый век. Казнь царевича Алексея. Реформы Петра Первого. Правление Екатерины Первой. Давно ли это было? А они – главные герои сего повествования обыкновенные люди, родившиеся в то время. Никто из них не знал, что их ждет. Они просто стремились к счастью, любви, и конечно же в их жизни не обошлось без человеческих ошибок и слабостей.
Забота благородного виконта Десфорда о судьбе юной Черри Стин неожиданно перерастает в страстную любовь. Но на пути к счастью встают родственники Черри, и в результате Десфорд рискует лишиться и любимой, и своего состояния. Удастся ли виконту преодолеть все препятствия, вы узнаете из романа «Крошка Черити».
Желая вернуть себе трон предков, выросшая в изгнании принцесса обращается с просьбой о помощи к разочарованному в жизни принцу, с которым была когда-то помолвлена. Но отражать колкости этого мужчины столь же сложно, как и сопротивляться его обаянию…
Начало XX века. Молодая провинциалка Анна скучает в просторном столичном доме знатного супруга. Еженедельные приемы и роскошные букеты цветов от воздыхателей не приносят ей радости. Однажды, пойдя на поводу у своих желаний, Анна едва не теряется в водовороте безумных страстей, но… внезапно начавшаяся война переворачивает ее жизнь. Крики раненых в госпитале, молитвы, долгожданные письма и гибель единственного брата… Адское пламя оставит после себя лишь пепел надежд и обожженные души. Сможет ли Анна другими глазами посмотреть на человека, который все это время был рядом?
Даже лишившись родины, общества близких людей и привычного окружения, женщина остается женщиной. Потому что любовь продолжает согревать ее сердце. Именно благодаря этому прекрасному чувству русские изгнанницы смогли выжить на чужбине, взвалив на себя все тяготы и сложности эмиграции, — ведь зачастую в таких ситуациях многие мужчины оказывались «слабым полом»… Восхитительная балерина Тамара Карсавина, прекрасная и несгибаемая княжна Мария Васильчикова — об их стойкости, мужестве и невероятной женственности читайте в исторических новеллах Елены Арсеньевой…
Кто спасет юную шотландскую аристократку Шину Маккрэгган, приехавшую в далекую Францию, чтобы стать фрейлиной принцессы Марии Стюарт, от бесчисленных опасностей французского двора, погрязшего в распутстве и интригах, и от козней политиков, пытающихся использовать девушку в своих целях? Только — мужественный герцог де Сальвуар, поклявшийся стать для Шины другом и защитником — и отдавший ей всю силу своей любви, любви тайной, страстной и нежной…