Желябов - [98]

Андрей Брейтфус свой рассказ заключает:

— Через несколько лет мне пришлось быть на Преображенском кладбище вместе с товарищами по кружку. Мы задумали разыскать братскую могилу перво-мартовцев. Встретили старика-могильщика, за "на чаек" он свел нас в конце кладбища к забору, где была свалка всякого мусора и старых высохших венков с могил и, указывая пальцем, сказал: "вот там мы зарыли их сердечных, я им яму копал".

Никакого бугорка над могилою заметно не было.

На поле мы сплели из полевых цветов большой венок и повесили его над могилою на заборе…

По утверждению И. П. Белоконского у жены Желябова после его казни потребовали, чтобы она изменила свою фамилию. Она стала носить девичью фамилию. Тесть, городской голова Яхненко, еще раньше скончался от удара, узнав, что Андрей Иванович — террорист.

Казнь первомартовцев произвела такое отвратительное впечатление, что самодержавие больше уже не решалось казнить публично. Л. Н. Толстой протестовал против смертной казни первомартовцев особым письмом к Александру III. Царь на письмо не ответил. Вообще же "общественное мнение" трусливо и подавленно молчало.

Казнь первомартовцев показала, что царское правительство решило взять курс "ежовых рукавиц".

Игра в конституцию была оставлена.

Остатки "Народной Воли" беспощадно уничтожались.

…Торжество было временное…

Подобно мифическому герою Желябов посеял зубы дракона…

Из них вырос лес воинов, крепковыйных, закованных в броню, — непобедимых пролетариев.

С вражьей силой, сразившей Желябова, эти воины свели счеты верно и окончательно.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

"Народная Воля" была наиболее крупным явлением в революционном народничестве, в революционном движении 70-х и первой половины 80-х годов. "Народная Воля" еще более решительно и последовательно, чем предшествующее народническое движение, поставила на своем знамени борьбу против крепостнического самодержавия, против крупного помещичьего землевладения, за право крестьянина на землю, за победу крестьянской революции в России". (Тезисы Культпропа ЦК ВКП(б) к 50-летию "Народной Воли").

Являясь выразителями крестьянской революции, разночинцы-народники окрасили свои стремления иллюзиями и утопиями. Надеялись путем заговора низвергнуть самодержавие и убить буржуазию "в зародыше". Полагали, что политический переворот совпадет с социальным и приведет к организации вольных федеративных общин и артелей.

Убить капитализм "в зародыше" не удалось. Рубль и свист машины, банки и мироедство коренились в самых недрах современного общества. Успешное шествие Тит Титычей, Самохваловых, Колупаевых и Разуваевых, Рябушинских и Морозовых, власть крепостнических пережитков привели революционное народничество к поражению.

Но тот же капитализм подготовлял себе и гибель. Крепнул новый класс наемных рабочих. Появились новые люди, революционные марксисты, изучили опыт своих славных предшественников, придали революционной борьбе новый, невиданный размах, разрешили мучившие народовольцев дилеммы, найдя высший синтез.

Это случилось не сразу. Прошли годы, прошли немалые сроки со дня казни первомартовцев. Молнии и грому нужно время, свету звезд и деяниям нужно время, — после того, как они уже свершены, — чтобы их увидели и услышали. Люди нового поколения полностью осуществили призыв: — За горло и коленом на грудь! — Они были вооружены более грозным, чем народовольцы, оружием.

Народовольцы поставили на очередь основные вопросы русского революционного движения, ко они пз целому ряду совокупных обстоятельств не сумели, не могли их разрешить. У них получился ряд метафизических противопоставлений, понятно, они их, чаще всего не сознавали.

— Либо европейский путь развития России либо каш отечественный, отличный по сравнению с Западной Европой.

Народовольцы находили, что пути развития России особые. Революционные марксисты в противовес народникам доказали, что Россия не может избежать капитализма, но вместе с тем они учли и своеобразие страны.

Народовольцы полагали:

— Либо нам удастся задушить буржуазию в самом зародыше, либо эта буржуазия совместно с самодержавием задушит социализм и приведет страну к полному физическому, нравственному и умственному вырождению. Надо скорее задушить буржуазию. Теперь, или никогда.

Ученики Маркса и Энгельса показали и доказали: русский капитализм, хотя и носит особо хищнический и отвратительный характер, но в то же время он, как и всякий капитализм, развивает в стране производительные силы, обобществляет разрозненные средства производства, вводит машинные и иные технические усовершенствования, объединяет и обучает рабочих, словом, создает необходимые условия для социализма. Убить буржуазию, "в зародыше" не удалось, но нет также нужды ожидать, пока она изживет себя "до логического конца".

Народовольцы считали:

Либо удастся в России построить особый русский социализм, свободные крестьянские федеративные общины и артели, опираясь на своеобразие нашего исторического развития, на общинный дух, — либо вообще социализм, особенно в его западноевропейской форме, не возможен у нас. Народовольцы находили возможным построить особый, общинный социализм. На это большевики ответили: социализм народников есть крестьянская утопия, обращенная к прошлому, а не к будущему. Будущее принадлежит не общинно-народническому, а научному социализму, который в основу кладет обобществление средств производства крупной индустрии в городе и деревне.