Жёлтые цветы - [4]

Мистер Верниер коротко кивнул.

— Нашли что‑нибудь любопытное?

Мистер Верниер посмотрел на Джейн поверх очков, и ей на мгновение показалось, что его серые, как пасмурный день, глаза лукаво блеснули.

— Да, очень неплохой экземпляр Anahoplites planus, похоже, почти не повреждённый, хотя сложно сказать, пока он окончательно не очищен. Хотите взглянуть?

— С удовольствием, — отважно произнесла Джейн, понятия не имевшая, что такое анахо‑как–его–там.

Мистер Верниер на ходу сунул руку в сумку, висевшую у него на плече, и протянул Джейн раскрытую ладонь — на ней лежал невзрачный камешек размером с грецкий орех. Джейн аккуратно, двумя пальцами, взяла камешек и, присмотревшись, удивлённо воскликнула:

— Там ракушка! Прямо в камне!

— Точнее, аммонит. Окаменелость, которой, вероятнее всего, больше ста миллионов лет. Если посмотреть в увеличительное стекло, хорошо видна структура. Дать вам лупу?

Девушка зачарованно кивнула, не отводя глаз от спирали, выступавшей из камня. Мистер Верниер извлёк из сумки увеличительное стекло в медном футляре и, ловким движением сдвинув крышку в сторону, поднёс его к камню. Джейн склонилась к стеклу, потом подняла на мистера Верниера восхищённые глаза:

— Как красиво. Похоже на дубовые листья.

— Пожалуй, — кивнул мистер Верниер.

— Неужели такое можно найти возле наших утёсов? — недоверчиво спросила Джейн, вернув мистеру Верниеру аммонит.

— Нужно знать, что ищешь, где это можно найти, и обладать некоторым навыком, — ответил мистер Верниер, убирая лупу и образец обратно в сумку.

— Я столько раз гуляла летом по берегу, — сказала Джейн. — Там тысячи камней. Наверное, даже миллионы. Не представляю, как отыскать среди них нужный.

Мистер Верниер улыбнулся углом рта, и Джейн подумала, что впервые видит на его лице хоть какую‑то улыбку.

— Всё просто, мисс Марпл. Нужно иметь привычку к наблюдению, поскольку наблюдение — ключ к пониманию. Глядя на вас, например, я могу с совершенной уверенностью сказать, что к Гаскин–Лодж вы сегодня шли не по подъездной дороге, а срезали путь через выгон, по тропинке. Более того, по пути вы сорвали цветок мать–и–мачехи.

— Но… Как вы догадались? — изумлённо прошептала Джейн.

— Не догадался — сделал вывод на основе наблюдения. За поля вашей шляпки спереди зацепилась сухая веточка боярышника, из тех, на которых держатся ягоды. Боярышник образует изгородь вдоль тропинки, пересекающей выгон, в то время, как подъездная дорога идёт вдоль старой ограды, где растут, в основном, шиповник, орешник и клёны. Однако боярышник не нависает над тропинкой, значит, ветка не могла упасть сверху, вы должны были сама задеть её краем шляпки, снизу, что можно сделать, только распрямляясь после того, как наклонился за чем‑то возле тропинки. Разумеется, вы могли что‑то уронить — но в этом случае ваша перчатка не была бы запачкана такой яркой жёлтой пыльцой. Как, прошу простить мне это замечание, и ваш нос.

Мистер Верниер взглянул на застывшую Джейн и невозмутимо продолжил:

— У цветов мать–и–мачехи приятный запах, не правда ли?

Джейн, осознавшая, что её спутник всё это время наблюдал её выпачканный жёлтым нос, залилась краской и достала носовой платок.

— Мне, — дрожащим голосом сказала она, тщательно вытерев нос и убирая платок, — очень хотелось бы как‑нибудь самой попытаться найти какую‑нибудь… окаменелость.

— Что ж, это можно устроить, — подумав, ответил мистер Верниер. — Я обещал доктору и миссис Ленгстон взять их с сыновьями в своего рода экспедицию по пляжу, когда старший мальчик приедет на пасхальные каникулы. Вы могли бы к нам присоединиться.

— Спасибо, — только и смогла сказать Джейн, снова опираясь на руку мистера Верниера.

Добравшись до Гаскин–Гейт, — по дороге мистер Верниер увлечённо рассказывал Джейн о составе почв, французских угольных шахтах, способах химической очистки образцов и свойствах линз — всё это было на удивление интересно, — они застали миссис Форсайт в обществе викария Тарлоу, старавшегося развлечь её беседой. Джейн отдала веточки форсайтии Сьюзен с просьбой поставить их в воду и ненадолго поднялась к себе. С лестницы ей было слышно, как мистер Верниер рассказывает о том, что произошло возле Гаскин–Лодж, и как миссис Форсайт ахает и сокрушается настолько бурно, словно её компаньонка осталась калекой на всю жизнь.

Вернувшись в гостиную, Джейн приготовилась выслушать всё то же лично, но тут Сьюзен внесла вазу с цветущей форсайтией.

— Это мисс Джейн принесла, мэм, — сообщила Сьюзен, предъявляя букет хозяйке. — Нарочно ходила к Гаскин–Лодж, чтобы вас порадовать. Наша‑то пока не цветёт, Нед говорит, солнца ей мало, яблоня слишком разрослась.

— Удивительно, — с чувством произнёс викарий Тарлоу, — как немного нужно, чтобы заново осознать красоту мира. Несколько цветущих веточек — и всем сердцем понимаешь, что пришла весна, не так ли, миссис Форсайт?

Миссис Форсайт была близка к слезам.

— Вы совершенно правы, викарий. Сьюзен, поставь вазу сюда, чтобы я её лучше видела. Мисс Марпл, — она повернулась к Джейн и на мгновение прижала руки к груди, — дорогая Джейн, вы мой ангел. Я так боялась, что не застану цветы в этом году.